Степан Вартанов.
    Белая дорога


 © Copyright Степан Вартанов


     Дорога  шла  по  живописному  склону.   Справа   и   слева
расстилался сплошной зеленый ковер, усеянный пятнами цветов. По
крайней  мере  раз  в  полгода мне приходилось спускаться в эту
долину, и каждый раз возникало беззаботное ощущение  праздника.
Страна  вечной весны. Я привстал на козлах и поглядел назад, на
сверкающие снегом вершины, затем вновь окинул взглядом  долину.
Нечего  себя обманывать, подумал я. На самом деле такие же горы
и луга с ручейками я видел и в тысяче других мест.  Не  в  этом
деле.  А  дело в том, что из этих кустов в тебя никто и никогда
не пустит стрелу. Здешний  народ  не  знает  "знать  не  желает
такого слова, как война. В отличие от всех прочих народов.
     Да,  наверное,  дело  было  в этом -- в отсутствии угрозы.
Странная, вроде бы, вещь, за тридцать-то лет я  должен  был  бы
привыкнуть -- ан нет. Человеку нравится, когда его не бьют.
     Горное селение, из которого мы возвращались, называлось не
то Рестак,  не  то Рестат. Круглый год местные жители лазили по
горам, собирая удивительные лечебные травы. А  потом  приезжали
мы,  и  выменивали  их  на  ножи, топоры и прочие хозяйственные
мелочи. Грабеж, если вдуматься... Впрочем, я уже  давно  отучил
себя вдумываться в такие вещи. Торговля есть торговля.
     Я уселся поудобнее и отпустил вожжи. Лошади знают дорогу и
достаточно  хорошо обучены, так что можно без помех насладиться
покоем летнего дня. Чуть слышный скрип  колес,  полет  чайки  в
вышине.  Наверное,  ее  нанесло сюда бурей, подумал я. И в этот
самый миг, словно почувствовав мой взгляд, чайка сложила крылья
и молнией спикировала к первому из трех наших  фургонов.  Через
секунду он остановился. Я тронул вожжи и подъехал поближе.
     Чайка,  точнее,  создание, принятое, мною за чайку, сидело
теперь на плече у Таписа, а Ор, его напарник, извлекал у нее из
глотки какой-то предмет. Подошли остальные торговцы  --  Одорф,
мой напарник, и Бигольби с Си-ву из третьего фургона.
     "Курьер",  -- подумал я удивленно. Курьеров на моей памяти
не  использовали  ни  разу.  Одна  такая  механическая   птица,
способная  найти  адресата,  где  бы  он  не  находился, стоила
дороже, чем десять наших караванов.
     Ор выудил наконец цилиндрик с посланием и отвинтил крышку.
Вынув оттуда записку, он вручил ее Тапису. Несколько минут  наш
предводитель беззвучно шевелил губами, переводя строки шифра на
обычный язык...
     --  Нам  предлагается,  --  произнес он наконец, -- срочно
отправиться в мир Кланзон. Поворачиваем...
     "Нам  предлагается,  --  подумал  я  иронически.  --   Что
собственно говоря, означает -- предписывается".