Аркадий Ваксберг


                             Прокурор республики

                           Документальная повесть


   Он не взошел на пик Ленина, но взошли другие по пути, проложенному им.

   Ваксберг А. И.

   Человек яркой, необыкновенной судьбы обладатель двух университетских
дипломов, блестяще образованным эрудит, Николай Васильевич Крыленко рано
стал профессиональным революционером, деятелем большевик стского подполья
Он был одним из руководителей штурма Зимнего дворца. В первом Советском
правительстве возглавил нарномат военных и морских дел, а потом и все
Вооруженные Силы Советской России.
   Выдающийся юрист, прокурор Республики, вдохновенный оратор, нарком
юстиции СССР - таковы лишь некоторые вехи жизненного пути этого
замечательного разностороннего человека, о которых рассказывает эта книга.



   "ХРАНИТЕ ГОРДОЕ ТЕРПЕНЬЕ..."

   Прозвенел звонок, возвестивший конец урока, и сразу же школьный коридор
наполнился веселым гомоном, топотом ребячьих ног.
   Застучали крышки парт, захлопали двери: скорей на улицу!
   После промозглых ветреных дней наконец-то наступила весна. Люблинская
весна с клейким запахом лопнувших почек и размыто-голубым небом над
островерхими крышами старинных костелов и особняков.
   Лишь в одном классе никто не сдвинулся с места.
   Звонок раздался в тот момент, когда учитель, стоя посреди класса,
упоенно читал стихи. Маленького роста, с волнистыми русыми волосами над
высоким лбом, он казался еще моложе своих двадцати шести лет. Узкие
бакенбарды, переходившие в жиденькую бородку, обрамлявшую его юное лицо,
не придавали ему той солидности, к которой всегда стремились молодые
педагоги.
   Учителю истории и словесности люблинских частных гимназий Николаю
Васильевичу Крыленко не было нужды завоевывать авторитет напускной
солидностью.
   Его уроков ждали как праздника. Не потому, что он прощал нерадивость и
лень и щедро раздавал хорошие отметки.
   Напротив, он был строг и придирчив. Рано повзрослевший, прошедший
суровую школу жизни, он и на учеников своих не смотрел как на малых детей,
разговаривал с ними как с равными. И спрашивал, как с равных.
   Уроки его не походили на уроки в привычном смысле этого слова.
   То, о чем он рассказывал, нельзя было прочитать ни в одном учебнике. И
главное - читал стихи. Такие, которые едва ли найдешь и в богатой