Ведь враги/друзья человечества помогают ему подрезать ненужные ветви. Они не дают ему погибнуть от перенаселенности. Поэтому тот, кто умер от малярии или туберкулеза, должен почитаться соотечественниками не меньше, чем тот, кто погиб в битве за свою страну. Ведь своим уходом он освободил жизненное пространство для всех остальных. А бактерии, от которых он пострадал, должны рассматриваться как достойные и благородные его противники. Смысл не в том, что мы должны, начиная с этого времени, отказаться от пенициллина и ДДТ. Мы должны сокращать численность своих врагов, но не стирать их полностью с лица земли. Нам следует научиться видеть себя естественным звеном в цепи взаимодействий и противоборств, симбиозов и отношений типа охотник/ жертва. Ведь только таким образом в природе поддерживается равновесие. Если же какой-то один вид живущих существ одержит на планете окончательную победу, он рано или поздно погубит и себя, и окружающую среду. 
Очевидным возражением против "предоставления права на жизнь" нашим естественным врагам - раковым опухолям и насекомым - является наше сочувствие к тем, кто от них пострадал. Легко вот так - теоретически - рассуждать о необходимости "подрезать лишние ветки", но когда болезнь останавливает свой выбор на мне, я сразу же бегу к врачу. Сколько найдется добровольцев, которые пожелают послужить делу "прореживания"? В западной цивилизации мы продолжаем кормить детей-уродов, не расстреливаем сумасшедших, не даем голодающим умереть, а больных людей не выгоняем на улицу. Ведь самым священным идеалом нашей культуры является право каждого индивида на справедливость, здоровье и благосостояние, или "жизнь, свободу и поиск счастья".Во время Второй Мировой войны мой друг летал над БуграмиИтак, с одной стороны мы имеем этого священного индивида - уникальную личность, отличную как от природы, так и от Бога. Так ее определяет общество, которое практически одновременно приказывает ей быть и свободной, и послушной. С другой стороны мы имеем кули - "винтик" в индустриально-коллективистской машине, или обычную "рабочую руку" (как часто называют фабричных рабочих). Если мы верим в то, что индивидуальное эго дано каждому человеку от природы и вовсе не является социальной условностью, тогда многим рабочим действительно не позавидуешь. Ведь подавляющее большинство этих людей является угнетенными и разочарованными личностями, хотя общество никогда о них так не скажет. 
Однако не исключен и третий подход. Индивида можно рассматривать не как отдельную личность и не как заменимую гуманоидную машину для выполнения скучной работы. Помимо этих возможностей существует еще одно воззрение на человека, согласно которому он представляет собой фокус сознания, проявляющий всю Вселенную. Индивид может быть воплощением Абсолюта или Лика Божьего - иными словами ЭТОГО, как бы мы ЭТО ни называли. Такой подход не противоречит сложившемуся у нас отношению к индивиду как к чему-то священному - фактически он даже акцентирует на этом наше внимание. И в то же время этот подход разрешает парадокс личностного эго, которому удается приобрести "бесценный статус" отдельной независимой личности лишь ценой постоянного страха смерти. Галлюцинация отдельности не дает нам возможности осознать, что лелеять свою отдельность означает обрекать себя на страдания. Мы не видим, что наша так называемая забота о правах и свободах личности - это просто другая сторона нашего собственного страха перед смертью или неудачей в жизни. Стараясь подчеркнуть свою отдельность от мира, личность пилит сук, на котором сидит. С каждым днем ее смятение нарастает, ведь она предчувствует, что падение в конце концов неизбежно! 
Да будет известно, что иллюзия эго не является неотъемлемой чертой индивида и его человеческого организма. Человек может существовать и выражать свою индивидуальность и без этой иллюзии! Ведь он является неповторимым проявлением Целого точно так же, как каждая ветвь - это уникальный отросток дерева. Чтобы проявить свою индивидуальность, каждая ветвь должна быть у своего основания соединена с деревом, а независимо движущиеся пальцы должны принадлежать одной руке. Едва ли можно преувеличить важность утверждения о том, что различия не подразумевают отделенности. Голова и ноги отличаются по внешнему виду и по функциям, но не существуют при этом сами по себе. И хотя человек не связан со Вселенной физически, как ветвь - с деревом, а ноги - с головой, тем не менее человек и Вселенная соединены, и притом удивительно сложными физическими связями. Смерть индивида - это не переход индивида у другую вселенную, а просто исчезновение одного из проявлений этой вселенной. Труп похож на отпечаток ноги или эхо - это растворяющийся след, оставшийся в мире на том месте, где Я перестало животворить. 
Таким образом, различие между индивидами имеет великий смысл, ведь разнообразие - украшение жизни. Но этот смысл не становится более глобальным, когда человеку в ходе воспитания в обществе прививают самопротиворечивое определение индивидуальности. Наше общество - то есть мы сами, каждый из нас - определяет человека как замкнутый круг, приказывая ему быть свободным и отдельным от мира. Однако он по сути таковым не является, ведь если бы он был свободным и отдельным, сам этот приказ был бы бессмысленным. При таких условиях обществу удается лишь внушить ему иллюзию отдельности подобно тому, как слова гипнотизера создают иллюзию у испытуемых. 
Одураченный таким образом индивид - вместо того, чтобы выполнять свою уникальную функция в мире, - разочаровывается, тратя вес свои силы на достижение самопротиворечивых целей. Поскольку все теперь считают его отдельной личностью, пойманной в неразумной и враждебной Вселенной, его главной задачей становится стремление перехитрить Вселенную и подчинить себе природу. Очевидно, что это абсурдно, и поэтому его учат жить и работать для будущего, ведь в настоящем он никогда не достигнет цели. Вскоре он начинает верить, что его невозможное желание в конце концов исполнится, если не для него, то по крайней мере для его детей. Таким образом, мы вывели тип человеческих существ, которые не способны жить в настоящем - то есть по-настоящему. 
Ведь если ты не можешь полноценно жить сейчас, будущее для тебя всегда будет призраком. При этом отпадает всякий смысл делать планы на будущее, потому что ты никогда не сможешь наслаждаться им. Ведь когда твои планы наконец осуществятся, ты будешь уже бредить каким-то другим будущим. Ты никогда, никогда не сможешь развалиться и с полным удовлетворением сказать: "Ну вот, я достиг всего, чего хотел!" За многие годы ты полностью утратил эту способность, потому что тебя всегда готовили для будущего вместо того, чтобы показать тебе, как нужно жить в настоящем. 
Другими словами, тебя воспитала и загипнотизировала конвейерная система нашего образования. Ведь для того, чтобы получить образование, человек в наши дни должен преодолеть множество барьеров или ступеней, ведущих, как предполагается, к высшему Успеху. Вначале ясли или детский сад, затем несколько классов начальной школы, где тебя готовят к торжественному мгновению перехода в среднюю школу! Но затем снова ступени, все выше и выше на пути к желанной цели - университету. Здесь, в университете, если ты достаточно смышлен, ты можешь находиться сколь угодно долго, переходя затем в аспирантуру и превращаясь в вечного студента. В противном случае тебя шаг за шагом выведут в великий Внешний Мир, где тебе светит обзавестись семьей и заниматься бизнесом или быть специалистом в какой-то узкой отрасли знаний. Однако день окончания учебы - это очень условное событие, потому что на первой же встрече сотрудников ты снова оказываешься в той же самой старой системе. Здесь тебе посоветуют быстро справляться со своими задачами (и если ты действительно будешь справляться достаточно быстро, круг твоих обязанностей будет расширяться). Твой добросовестный труд будет способствовать продвижению по служебной лестнице к должности менеджера, замдиректора и наконец директора собственного шоу (тогда тебе будет уже лет сорок - сорок пять). Между делом работники соцобеспечения и специалисты по капиталовложениям заинтересуют тебя планами о том, как лучше организовать свой будущий Уход на Пенсию. И тебе покажется, что это - окончательная цель и что, достигнув ее, ты сможешь наконец-то, развалясь в кресле, начать наслаждаться плодами своего труда. Но когда этот день в конце концов наступает, твое многолетнее беспокойство и усердие дают о себе знать слабым сердцем, искусственными зубами, болезнями простаты, импотенцией, прогрессирующей близорукостью и несварением желудка. 
Все это наверное было бы не так уж плохо, если бы на каждой стадии игры ты относился к ней как к игре, находя ее столь же увлекательной, как покер, шахматы или рыбную ловлю. Но для большинства из нас день делится на рабочее время и отдых - причем работа, как правило, представляет собой Деятельность, за которую нам платят потому, что она крайне неинтересна. Поэтому мы работаем не во имя работы, а во имя денег - которые, по общему мнению, могут обеспечить нам в часы досуга все, что мы пожелаем. В Соединенных Штатах даже самые бедные люди имеют больше денег, чем миллионы тощих бедняков, проживающих в Индии, Африке и Китае. В то же время немало американцев так же богаты, как их принцы. Однако в общем и целом наши сограждане не умеют получать удовольствие от жизни. Оказывается, что одних денег для этого недостаточно, хотя деньги здесь тоже важны. Ведь наслаждение - это утонченное искусство, для овладения которым требуется время и талант. 
Я живу недалеко от гавани, заставленной яхтами и роскошными частными судами, на которых плавают очень редко. Ведь искусство мореплавания требует, чтобы ему уделяли довольно много времени. Только при этом условии оно награждает своих поклонников изысканным удовольствием. Однако люди купили эти яхты либо для того, чтобы поддержать свой статус состоятельных обывателей, либо как игрушку. Когда же они убедились, что морские суда - это совсем не игрушки (как их рекламируют), они утратили к ним интерес. То же справедливо и в отношении восхитительного разнообразия всех тех предметов роскоши, которые человек с деньгами может приобрести в нашей стране. Всюду мы видим изобилие продуктов питания, но лишь очень немногие из нас умеют готовить. На рынке имеется много разнообразных стройматериалов, но большинство домов выглядят так, словно они построены людьми, которые когда-то слышали о домах, но никогда не видели их воочию. Шелка и ситцы, шерстяные и хлопчатобумажные ткани можно приобрести любого оттенка и со всевозможными рисунками, но большинство мужчин одеваются подобно студентам богословских колледжей или служащим похоронного бюро. В то же время женщины стали рабами игры в моду с ее основным принципом: "Я сориентировалась быстрее, чем ты". Рынок произведений искусства процветает ныне как никогда ранее, но представленные там художественные полотна выглядят так, словно их нарисовали экскрементами на досках для объявлений. Скульптуры же неизбежно напоминают либо разбитые печатные машинки, либо обугленный хлам, оставшийся на месте сгоревшего флигеля.Все это, наверное, является преувеличением в духе Генри Миллера.Объяснить это просто: большинство товаров производят люди, которые не получают удовольствия от своей работы. 
Это распространяется и на владельцев предприятий и на рабочих. Ведь смысл их труда не в том, чтобы произвести что-то хорошее, а в том, чтобы сделать деньги. Поэтому вся их фантазия работает на то, чтобы добиться снижения производственных затрат и обмануть покупателей. С этой целью используется такая броская красочная упаковка, что одного взгляда на товар оказывается достаточно, чтобы у покупателя не возникло никаких сомнений по поводу его превосходного качества. Единственным исключением из этого правила являются те вещи, которые просто должны быть хорошо сделаны в силу требований безопасности или их высокой стоимости: самолеты, компьютеры, космические корабли, научные измерительные приборы и т.д. 
Но вся эта система представляет собой замкнутый круг, потому что когда ты заработал деньги, что ты на них купишь? Ведь все другие претенциозные подделки тоже произведены людьми, которые исступленно гоняются за деньгами. Немногими по-настоящему ценными вещами на рынке являются товары, импортируемые из "отстающих" стран, где крестьяне и ремесленники вес еще гордятся своим трудом. Так, например, жители мексиканского штата Оахака производят лучшие в мире одеяла, и американские перекупщики готовы закупать у них эти одеяла в огромных количествах. Однако никакое количество денег не может дать тем немногим кустарным мастерам, которые их вручную выплетают, больше времени для работы. Если они вес же возьмутся за выполнение больших заказов, им неизбежно придется начать халтурить, выпуская одеяла качеством похуже. Единственным решением представляется возможность обучить этому ремеслу сотни других людей. Но в Оахаке совсем недавно появилось телевидение и некоторое время уже существует всеобщее образование. При этих условиях кто из молодых и подающих надежды людей захочет терять время на кропотливую ручную работу? 
Все это не удивительно, ведь поэты и мудрецы в течение веков повторяют, что любой успех в этом мире - суета. "Мирские надежды, которые люди лелеют в своих сердцах, обращаются пеплом". Или, как мы можем сказать па современном языке, стоит только у нас потечь слюнкам в предвкушении какой-то классной вещицы, как она обращается смесью гипса, папье-маше и резинового клея. Но чаще всего она оказывается сделанной из пластика. Я помышлял даже о том, чтобы разрекламировать пластик на рынке как универсальную субстанцию - prima materia - для производства всего чего угодно: домов, мебели, цветов, хлеба (это они уже делают!), яблок и даже людей. 
Мир, говорят мудрецы, - это мираж. В нем вечно все распадается, и при этом у нас нет никакой возможности предотвратить этот распад. Более того, чем сильнее ты привязываешься к этим пустым видимостям, тем быстрее они разрушаются прямо у тебя на глазах. Западная технологическая цивилизация - это доселе невиданная попытка во что бы то ни стало победить в этой игре: понять, подчинить себе и увековечить мимолетный призрак, называемый жизнью. Вполне возможно, что несмотря на все уловки и достижения этой цивилизации наша жизнь-сон пойдет прахом еще быстрее, чем мы думаем. Но если этого не случится, то скорее благодаря тому, что технические средства окажутся в руках нового человека. 
В былые времена осознание мимолетности мира всегда заканчивалось уходом от него. С одной стороны монахи, отшельники и аскеты пытались искоренить свои желания для того, чтобы иметь право снисходительно относиться к миру. При этом иногда им удавалось, уходя все дальше и дальше в глубины своего сознания, сливаться с Я в его непроявленном состоянии вечной безмятежности. С другой стороны мирские люди чувствовали, что мир является местом испытания. Они считали материальные блага дарами Всевышнего и видели смысл своей жизни в том, чтобы служить Богу и людям. 
Однако и тот, и другой подход основан на изначальном предположении, что индивид - это отдельное эго. А поскольку это предположение вовлекает человека в движение по замкнутому кругу, неудивительно, что все начинания такого человека - включая религию - могут привести его лишь к разочарованию, Уже потому лишь, что индивидуальное эго является мистификацией, человек, находящийся во власти этой иллюзии, может лишь очень поверхностно воспринимать жизнь. Ведь мир мимолетен и не может оправдать наших надежд только с точки зрения того, кто стоит вне его. Этот наблюдатель вначале отделяет себя от мира, а затем пытается овладеть им. Но даже если он сможет победить смерть и подчинить себе вечный круговорот всех проявлений жизни, он получит лишь скучный статический мир, без ритма, без танца, похожий на мумию. 
Однако возможен третий ответ. Не уход из мира и не заискивание в надежде на призрачное воздаяние в будущем, а сотрудничество с миром на самом глубинном уровне в настоящем. На этом уровне мир воспринимается как гармоническая система скрытых конфликтов, как бесконечный целостный процесс, являющийся нашим единственно реальным Я. Понимание этого уже присутствует в нас в том смысле, что наши нервы, кости и органы чувств "знают" об этом. Все это кажется нам непонятным только потому, что тонкий луч сознательного внимания был приучен не замечать очевидных вещей. Нас воспитали так замечательно, что мы действительно стали искусными притворщиками! 






Глава IV
ВЕСЬ МИР - ТВОЕ ТЕЛО

Итак, мы выяснили, что многие наши на первый взгляд незыблемые представления о реальном мире являются социальным вымыслом. Оказалось, что в качестве реально существующего мы зачастую принимаем то, что представляет собой всего лишь традиционный способ описания мира. Мы рассмотрели следующие выдумки: 
1. Представление о том, что мир сделан или составлен из отдельных частей или предметов. 
2. Что веши представляют собой различные конфигурации одного и того же первичного вещества. 
3. Что организмы людей также являются вещами, что они населены и отчасти контролируемы независимыми эго. 
4. Что противоположные полюса таких взаимоотношений как свет/тьма и объекты/пространство находятся между собой в конфликте, который может закончится окончательной победой одной из сторон. 
5. Что смерть - это зло, и поэтому жизнь представляет собой постоянную борьбу с ней. 
6. Что человек - как индивид и как биологический вид - должен стремиться занять господствующее положение в мире и подчинить себе природу. 
Подобные представления полезны до тех пор, пока все знают, что это условности. Они являются просто способами "изображения" мира, которые были добровольно приняты людьми для удобства совместной работы. В нашем обществе действуют, например, соглашения о том, как понимать дюймы и часы, числа и символы, математические определения и слова языка. Если бы договоренности о том, как измерять время и пространство, не существовало, я бы не мог назначить тебе встречу на углу 42-й Стрит и 5-й Авеню в три часа дня в воскресенье, четвертого апреля. 
Однако когда условности рассматриваются как факты, возникают недоразумения. Так, например, в 1752 году Британское правительство издало указ о введении нового календаря, в соответствии с которым второе сентября этого года должно было стать четырнадцатым сентября. Когда все узнали об этом, многие сочли, что их жизни укоротили на одиннадцать дней. Толпы людей бросились к Вестминстеру, где находилось правительство, с криками: "Отдайте нам обратно наши одиннадцать дней!" Склонность человека считать вымысел реальностью затрудняет расширение сферы применимости всеобщих законов, языков, систем измерения и других полезных средств. Кроме того, она препятствует совершенствованию тех условий, которые уже приняты и используются. 
Но, как мы видели, еще более серьезные неприятности возникают тогда, когда мы позволяем обществу определять нас самих и наши основополагающие взаимоотношения с миром. При этом мы принимаем в качестве несомненных и само собой разумеющихся условности (или мыслеформы), которые являются противоречивыми. Здесь, как мы тоже уже смогли убедиться, все сводится к тому, что человек описывается нами неправильно. Мы рассматриваем его как отдельное и независимое существо в мире, а не как особое действие этого мира. Наша трудность в понимании подлинной природы человека связана с тем, что такой подход к человеку, как нам кажется, делает его марионеткой. Но это впечатление создается у нас потому, что мы пытаемся принять или понять новое представление, все еще находясь во власти старого. Ведь когда мы говорим, что человек - это действие мира, мы тем самым не определяем его как "вещь", отданную на растерзание всем другим "вещам". Мы должны выйти за пределы ньютоновского видения мира как такой совокупности бильярдных шаров, в которой каждый отдельный шар пассивно отскакивает от всех остальных! Не забывайте, что пристрастие Аристотеля и Ньютона к причинному детерминизму имеет свою причину. Дело в том, что они пытались выяснить влияние вещей друг. на друга, забывая при этом, что мир разделен на отдельные вещи и события лишь на словах. Ведь указывая на то, что определенные события причинно связаны, мы всего лишь неуклюже констатируем, что они, подобно голове и хвосту кошки, являются частями одного и того же события. 
Очень важно глубоко понять следующее: вещь-в-себе (ding an sich у Канта), будь она животным, растением или минералом, не просто непознаваема - ее вообще не существует. Понять это очень важно не только для здравости рассудка и спокойствия ума, но и для многих "практических приложений" нового представления о человеке и мире в экономике, политике и технологии. Ведь наши начинания снова и снова терпят неудачу, потому что мы не видим, что отдельные люди, нации, животные, насекомые и растения не существуют сами по себе и сами для себя. Дело не в том, что вещи существуют в связи друг с другом, а в том, что так называемые "вещи" - это просто фрагменты одного процесса. Рассматривая этот процесс, всегда можно выделить черты, которые сразу же приковывают к себе наше внимание. Однако при этом мы должны помнить, что видимые различия не подразумевают независимости. Каким бы красивым и отчетливым ни казался нам гребень волны, он обязательно "сопутствует" менее заметной и более плавной очередной подошве. По аналогии с этим яркие точечки звезд "со-путствуют" (введу-ка я сейчас такое новое слово) темному фону пространства. 
В гештальт-теории восприятия этот принцип известен как принцип взаимосвязи изображения и фона. Если, например, ты подойдешь так близко ко мне, что края моего тела окажутся за пределами твоего поля зрения, ты сможешь видеть "вещь", которая называется моим телом. В то же время твое внимание "поглотит" пуговица на пиджаке или галстук. Ведь теория утверждает, что, каким бы ни был фон, наше внимание почти мгновенно "приковывает к себе" движущееся очертание (которое выделяется на неподвижном фоне) или ограниченная компактная деталь (которая выделяется на менее выразительном фоне). 
Таким образом, когда я рисую на доске следующую фигуру: 

и спрашиваю: " Что я здесь нарисовал?", люди обычно называют круг, мяч, диск или кольцо. Только изредка кто-то ответит: "Это стена с дырой". 
Другими словами, трудно привыкнуть к тому, что границы всех деталей мира в равной степени относятся и к' областям окружающего их фона. Таким образом, очертание фигуры является одновременно линией выреза в фоне. А теперь давайте предположим, что изображение круга/дырки видоизменяется следующим образом: