бы привела ее тоска и любвеобильное сердце.
Наконец мы заходим в мою обитель, похожую на берлогу. Нет. Здесь
не валяется по углам женское белье, зато слишком много книг и бумаг;
ручек и карандашей, чтобы навести мужчину на мысли о женитьбе, домаш-
нем уюте и тихих семейных радостях. Я не без тревоги жду, скажет ли он
что-нибудь мне конкретно. Хотя бы об это паршивой Африке, будь она не-
ладна!
- Я всегда мечтал о такой чудной комнате, - наконец произносит
Сергей, перебирая пальцами корешки книг. - У меня квартира какая-то
выхолощенная и неживая, поэтому будь любезна, постарайся расправиться
с ней на свой лад.
Я и не заметила, когда мы перешли на "ты".
И тут энергетически агрессивно звонит телефон. Черт! Я успела по-
забыть про Матильду, ведь Африка связалась со множеством других ассо-
циаций... И теперь меня ждет нудный разговор, прервать который физи-
чески невозможно. Если достаточно часто вешать трубку, то Матильда
просто позвонит на телефонную станцию, чтобы высказать им свое суровое
порицание; а всю квартиру доведет трезвоном до головной боли. Страдать
ради общества приходится мне, и в сущности, это справедливо, ибо Ма-
тильда - моя приятельница, хотя я никак не могу вспомнить, кто всучил
мне в свое время этот подарочек. Вспомнила бы... чего уж тут.
Я обреченно подползаю к телефону, смутно догадываясь, что сейчас
снова потеряю собственное счастье. То, что это счастье, я уже не
сомневаюсь.
- Придумала? - спрашивает Матильда таким тоном, будто она
директриса, а я прогуляла урок в родимой школе и подвела класс.
- Ну... видишь ли...
- Почему ты не хочешь ехать в Африку? - у нее прокурорский голос,
и вообще органы многое потеряли в ее лице. Правда, от того, что
потеряли, они приобрели неизмеримо больше. Это я говорю, как лицо
страдающее.
Осторожные пальцы - такие прохладные и такие нежные, что в голове
все моментально путается, а паркет убегает из-под ног эскалатором -
вынимают трубку у меня из рук. Он так тихо обнимает меня, что я не
успеваю возразить, да и аргументов у меня нет; как, впрочем, и с
Африкой...
- Мы не хотим ехать в Африку, потому что Тонечка выходит за меня
замуж, а я категорически против резкой смены климата.
Я слышу, как чем-то давится на своем конце провода Матильда,
затем на миг воцаряется тишина, а затем все перекрывает торжествующий,
жизнеутверждающий рев нашего унитаза.