- А жених у тебя уже имеется? - не отставал тот.
     - Это - военная тайна.
     - Варь, хошь поглядеть? - предложил Андрей. -  Дажеть фрицевские  морды
видать.
     Рама, развернувшись, плыла в обратном направлении.
     - Дай-ка я тебе  диоптрии  подрегулирую, -  подхватился и  сержант;  он
сблизил  окуляры и, когда она  приставила их к глазам,  что-то еще заботливо
вращал, интересуясь: "А так не лучше видно?"
     Андрей не без гордости за "старую" подругу (она  старше всего на  год),
наблюдал, с  каким восхищением любуется ею "подрегулировщик"  бинокля. Это и
не удивительно: смазливенькая с лица, с длиннющей светлой косой, не по годам
полногрудая - не девчушка,  но  вполне оформившаяся девушка - Варя и  впрямь
смотрелась эффектно.
     - Так как же насчет познакомиться ближе?- приняв от нее бинокль и снова
присаживаясь рядом, высказался сержантик более определенно.
     - А никак.  У меня уже есть жених. Спасибо,  - поблагодарила Варя то ли
за бинокль, то ли в качестве отказа от более близкого знакомства.
     -  Обратно, екарный бабай, не повезло нашему  взводному! - пошутил один
из подчиненных, употребив его же, видно - любимое выражение; остальные, тоже
с удовольствием хрустевшие яблоками, весело хохотнули.
     Вражеский разведчик, похоже, ничего подозрительного (а может, опасного)
не  "засек",  и  с  гостинцами  обошлось. Если, конечно, не считать таковыми
листовок, сброшенных вскоре прошмыгнувшим ястребком.
     Одна  из  порций,  трепыхаясь,  словно  стая  бабочек-капустниц,  стала
опускаться на акации,  где  в  это время  находились и Андрей  с Федей, тоже
соседом:  они  принесли  бойцам вареных кукурузных  початков, приготовленных
матерями.  Присутствовавший  тут  лейтенант  приказал "собрать эту вражескую
пропаганду  и сжечь не  читая". Ребята вызвались  было помогать, но командир
категорически запретил.
     Этот  запрет  лишь  разжег  любопытство,  но  узнать,  что  же  там  за
пропаганда такая, в этот день не довелось. Зато назавтра, после ухода наших,
при  прочесывании  зарослей  в надежде найти если  не автомат,  то  хотя  бы
винтовку или гранату они собрали листовок до полусотни штук.
     На  листке  размером  с  тетрадный  слева  был  крупно  тиснут  рисунок
красноармейца, воткнувшего винтовку штыком  в землю и задравшего руки вверх.
Правее  в тексте утверждалось, будто Москва уже сдана, Красная Армия вот-вот
будет разгромлена. Русским солдатам предлагалось поступать так, как показано
на  рисунке;  таким  обещалась  жизнь  и  свобода. Кубанскому  казачеству  -
избавление "от большевистского  ига"; представителей  этого сословия просили
оказывать "своим освободителям" помощь в выявлении и задержании укрывающихся
комиссаров, коммунистов и  евреев. Заканчивался  текст листовки  возмутившим
всех (ребят  было пятеро) пояснением,  будто СССР  означает "Смерть  Сталина
Спасет Россию".
     На кубанских хуторах еще отсутствовало радио, давно не приходили сюда и
газеты. Никто понятия не имел об истинном  положении на фронтах. Но  слухи о
зверствах, чинимых  фашистами на оккупированных территориях,  просочились  в
самые глухие уголки и давно сделали пропаганду  свою. И  напрасно  лейтенант
опасался:  ребята  не поверили  прочитанному.  Потому  что верить хотелось и
надеяться на другое, сказанное товарищем Сталиным: "Наше  дело правое,  враг
будет разбит, победа будет за нами!"