Иван Сергеевич Тургенев.
        Вешние воды



     Веселые годы,
     Счастливые дни -
     Как вешние воды
     Промчались они!
     Из старинного романса


     Часу  во  втором  ночи  он  вернулся в  свой кабинет. Он выслал  слугу,
зажегшего свечки,  и, бросившись в кресло около  камина, закрыл  лицо обеими
руками. Никогда еще он не чувствовал такой усталости - телесной  и душевной.
Целый  вечер  он  провел  с  приятными  дамами,  с образованными  мужчинами;
некоторые из дам были красивы, почти все мужчины отличались умом и талантами
- сам он беседовал весьма  успешно  и даже блистательно... и,  со всем  тем,
никогда  еще  то  "taedium  vitae",  о  котором  говорили  уже  римляне,  то
"отвращение к жизни" - с такой неотразимой силой не овладевало им, не душило
его.  Будь он несколько  помоложе  - он заплакал  бы от тоски, от  скуки, от
раздражения: горечь едкая  и жгучая,  как  горечь полыни, наполняла  всю его
душу. Что-то неотвязчиво-постылое, противно-тяжкое  со всех сторон обступило
его, как осенняя, томная ночь; и он не знал, как отделаться от этой темноты,
от этой горечи. На сон нечего было рассчитывать: он знал, что он не заснет.
     Он принялся размышлять... медленно, вяло и злобно.
     Он   размышлял   о   суете,   ненужности,   о   пошлой   фальши   всего
человеческого.Все возрасты постепенно проходили  перед его мысленным  взором
(ему самому недавно минул 52-й год) - и ни один не находил пощады перед ним.
Везде все то  же  вечное переливание из  пустого в порожнее, то же  толчение
воды,    то    же   наполовину   добросовестное,   наполовину   сознательное
самообольщение,- чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало,а там вдруг, уж
точно как снег на голову, нагрянет старость -  и вместе с нею тот  постоянно
возрастающий,  все  разъедающий  и подтачивающий  страх  смерти...  и  бух в
бездну! Хорошо еще, если так разыграется жизнь! А то, пожалуй,  перед концом
пойдут,  как  ржа  по  железу,  немощи,  страдания  ...  Не  бурными волнами
покрытым, как описывают  поэты,  представлялось  ему жизненное море - нет;он
воображал себе  это  море невозмутимо  гладким,  неподвижным и прозрачным до
самого темного дна; сам он сидит в маленькой, валкой лодке  - а там, на этом
темном, илистом дне,  наподобие  громадных  рыб, едва  виднеются безобразные
чудища:   все  житейские  недуга,   болезни,  горести,   безумие,  бедность,
слепота... Он смотрит - и вот одно из чудищ выделяется из мрака, поднимается
выше  и выше,  становится все явственнее, все  отвратительно явственнее. Еще
минута  - и перевернется  подпертая им лодка!  Но  вот  оно опять как  будто
тускнеет,  оно удаляется,  опускается на дно - и лежит  оно  там,  чуть-чуть
шевеля плесом... Но день урочный придет - и перевернет оно лодку.

     /v 95

     Он  тряхнул  головою, вскочил с кресла,  раза два  прошелся по комнате,