сама. Нельзя выучить человека танцевать по-настоящему, это он только сам
может.
- На тебе башмаки, - говорит.
- Ничего, я сниму. Вставай!
Она как спрыгнет с кровати. Подождала, пока я сниму башмаки, а потом
мы с ней стали танцевать. Очень уж здорово она танцует. Вообще я не
терплю, когда взрослые танцуют с малышами, вид ужасный. Например,
какой-нибудь папаша в ресторане вдруг начинает танцевать со своей
маленькой дочкой. Он так неловко ее ведет, что у нее вечно платье сзади
подымается, да и танцевать она совсем не умеет, - словом, вид жалкий. Но я
никогда не стал бы танцевать с Фиби в ресторане. Мы только дома танцуем, и
то не всерьез. Хотя она - дело другое, она очень здорово танцует. Она
слушается, когда ее ведешь. Только надо ее держать покрепче, тогда не
мешает, что у тебя ноги во сто раз длиннее. Она ничуть не отстает. С ней и
переходы можно делать, и всякие повороты, даже джиттербаг - она никогда не
отстанет. С ней даже танго можно танцевать, вот как!
Мы протанцевали четыре танца. А в перерывах она до того забавно
держится, просто смех берет. Стоит и ждет. Не разговаривает, ничего.
Заставляет стоять и ждать, пока оркестр опять не вступит. А мне смешно. Но
она даже смеяться не позволяет.
Словом, протанцевали мы четыре танца, и я выключил радио. Моя Фиби
нырнула под одеяло и спросила:
- Хорошо я стала танцевать?
- Еще как! - говорю. Я сел к ней на кровать. Я здорово задыхался.
Наверно, курил слишком много. А она хоть бы чуть запыхалась!
- Пощупай мой лоб! - говорит она вдруг.
- Зачем?
- Ну пощупай! Приложи руку! - Я приложил ладонь, но ничего не
почувствовал. - Сильный у меня жар? - говорит.
- Нет. А разве у тебя жар?
- А разве у тебя жар?
Я опять приложил руку и опять ничего не почувствовал, но все-таки
сказал:
- Как будто начинается. - Не хотелось, чтоб у нее развилось что-то
вроде этого самого комплекса неполноценности.
Она кивнула.
- Я могу нагнать даже на термометре!
- На тер-мо-мет-ре. Кто тебе показал!
- Алиса Голмборг меня научила. Надо скрестить ноги и думать про
что-нибудь очень-очень жаркое. Например, про радиатор. И весь лоб начинает
так гореть, что кому-нибудь можно обжечь руку!
Я чуть не расхохотался. Нарочно отдернул от нее руку, как будто
боялся обжечься.
- Спасибо, что предупредила! - говорю.
- Нет, я бы тебя не обожгла! Я бы остановилась заранее - тс-с! - И
она вдруг привскочила на кровати.
Я страшно испугался.
- Что такое?
- Дверь входная! - говорит она громким шепотом. - Они!
Я вскочил, подбежал к столу, выключил лампу. Потом потушил сигарету,