лошадью хоть поговорить можно.
     - Не понимаю, о чем ты... Ты так перескакиваешь...
     - Знаешь, что я тебе скажу? - сказал я. - Если бы не ты, я бы  сейчас
не сидел в Нью-Йорке. Если бы не ты, я бы, наверно, сейчас удрал  к  черту
на рога. Куда-нибудь в леса или еще подальше.  Ты  -  единственное,  из-за
чего я торчу здесь.
     - Какой ты милый! - говорит. Но сразу  было  видно,  что  ей  хочется
переменить разговор.
     - Ты бы поучилась в  мужской  школе.  Попробовала  бы!  -  говорю.  -
Сплошная липа.  И  учатся  только  для  того,  чтобы  стать  какими-нибудь
пронырами, заработать на какой-нибудь треклятый "кадиллак", да  еще  вечно
притворяются, что им очень важно, проиграет их футбольная команда или нет.
А целые дни только и разговору что про выпивку, девочек и что такое  секс,
и  у  всякого  своя  компания,  какая-нибудь  гнусная  мелкая   шайка.   У
баскетбольных игроков - своя шайка, у католиков - своя, у  этих  треклятых
интеллектуалов - своя, у игроков в бридж - своя компания. Даже у абонентов
этого дурацкого  Книжного  клуба  -  своя  шайка.  Попробуй  с  кем-нибудь
поговорить по-настоящему.
     - Нет, это неверно! - сказала Салли. - Многим мальчишкам  школа  куда
больше дает.
     - Согласен! Согласен, что многим школа дает больше. А мне  -  ничего!
Понятно? Я про это и говорю. Именно про это, черт побери! Мне вообще ничто
ничего не дает. Я в плохом состоянии. Я в ужасающем состоянии!
     - Да, ты в ужасном состоянии.
     И вдруг мне пришла в голову мысль.
     - Слушай! - говорю. - Вот какая у меня мысль. Хочешь удрать отсюда ко
всем  чертям?  Вот  что  я  придумал.  У  меня  есть   один   знакомый   в
Гринич-Вилледж, я у него могу взять машину недельки на две.  Он  учился  в
нашей школе и до сих пор должен мне десять долларов. Мы можем сделать  вот
что. Завтра утром мы можем поехать в Массачусетс, в Вермонт, объездить там
всякие места. Красиво там до черта, понимаешь? Удивительно красиво! -  Чем
больше я говорил, тем больше я волновался. Я  даже  наклонился  и  схватил
Салли за руку, идиот проклятый! - Нет, кроме шуток! -  говорю.  -  У  меня
есть около ста восьми-десяти долларов на книжке. Завтра утром, как  только
откроют банк, я их возьму, а потом можно поехать и взять  машину  у  этого
парня. Кроме шуток. Будем жить в туристских  лагерях  и  во  всяких  таких
местах, пока деньги не кончатся. А когда кончатся, я могу достать  работу,
будем жить где нибудь у ручья, а потом когда-нибудь мы с тобой  поженимся,
все как надо. Я сам буду рубить для нас дрова зимой.  Честное  слово,  нам
так будет хорошо, так весело! Ну как? Ты поедешь со мной? Поедешь, да?
     - Да как же можно? - говорит Салли. Голос у нее был злой.
     - А почему нельзя? Почему, черт подери?
     - Не ори на меня пожалуйста! - говорит. И главное, врет, ничуть я  на
нее не орал.
     - Почему нельзя? Ну почему?
     - Потому что нельзя - и все! Во-первых, мы с тобой, в сущности, еще д
е т и. Ты подумал, что мы будем делать, когда деньги кончатся, а работу ты
не достанешь? Мы с голоду умрем. И вообще все это такие  фантазии,  что  и
говорить не...
     - Не правда. Это не фантазия! Я найду работу! Не беспокойся! Тебе  об