- Я не курю. Слушайте, если у вас есть о чем говорить - говорите. Мне
некогда.
     Но я совершенно не знал, о чем с ней говорить. Хотел  было  спросить,
как она стала проституткой, но побоялся. Все равно она бы мне не сказала.
     - Вы сами  не  из  Нью-Йорка!  -  говорю.  Больше  я  ничего  не  мог
придумать.
     - Нет, из Голливуда, - говорит. Потом встала и подошла к кровати, где
лежало ее платье. - Плечики у вас есть? А то как бы  платье  не  измялось.
Оно только что из чистки.
     - Конечно, есть! - говорю.
     Я ужасно обрадовался, что нашлось  какое-то  дело.  Взял  ее  платье,
повесил его в шкаф на плечики. Странное дело, но мне стало как-то грустно,
когда я его вешал. Я себе представил, как она заходит в магазин и покупает
платье и никто не подозревает, что она  проститутка.  Приказчик,  наверно,
подумал, что она просто обыкновенная девчонка, и  все.  Ужасно  мне  стало
грустно, сам не знаю почему.
     Потом я опять сел,  старался  завести  разговор.  Но  разве  с  такой
собеседницей поговоришь?
     - Вы каждый вечер работаете? - спрашиваю и сразу  понял,  что  вопрос
ужасный.
     - Ага, - говорит. Она уже ходила по комнате.  Взяла  меню  со  стола,
прочла его.
     - А днем вы что делаете?
     Она пожала плечами. А плечи худые-худые.
     - Сплю. Хожу в кино. - Она положила меню  и  посмотрела  на  меня.  -
Слушай, чего ж это мы? У меня нет времени...
     - Знаете что? - говорю. - Я себя неважно чувствую. День был  трудный.
Честное благородное слово. Я вам заплачу и все такое, но  вы  на  меня  не
обидитесь, если ничего не будет? Не обидитесь?
     Плохо было то, что мне ни черта не хотелось.  По  правде  говоря,  на
меня тоска напала, а не какое-нибудь возбуждение.  Она  нагоняла  на  меня
жуткую тоску. А тут еще ее зеленое платье висит в шкафу. Да и вообще,  как
можно этим заниматься с человеком, который  полдня  сидит  в  каком-нибудь
идиотском кино? Не мог я, и все, честное слово.
     Она подошла ко мне и так странно посмотрела, будто не верила.
     - А в чем дело? - спрашивает.
     - Да нив чем, - говорю. Тут я и сам стал нервничать. -  Но  я  совсем
недавно перенес операцию.
     - Ну? А что тебе резали?
     - Это самое - ну, клавикорду!
     - Да? А где же это такое?
     -  Клавикорда?  -  говорю.  -  Знаете,  она  фактически   внутри,   в
спинномозговом канале. Очень, знаете, глубоко, в самом спинном мозгу.
     - Да? - говорит. - Это скверно!  -  И  вдруг  плюхнулась  ко  мне  на
колени. - А ты хорошенький!
     Я ужасно нервничал. Врал вовсю.
     - И еще не совсем поправился, - говорю.
     - Ты похож на одного артиста в кино.  Знаешь?  Ну,  как  его?  Да  ты
знаешь. Как же его зовут?
     - Не знаю, - говорю. А она никак не слезает с моих коленей.