меня стал злой, противный. - Что же ты затеяла,  а?  Не  хочешь  играть  в
спектакле, что ли?
     Тут она еще сильнее  заплакала,  и  я  даже  обрадовался.  Вдруг  мне
захотелось, чтобы она все глаза себе выплакала. Я был ужасно зол  на  нее.
По-моему, я был на нее так зол за то, что она готова  была  отказаться  от
роли в спектакле и уехать со мной.
     - Идем, - говорю. Я опять стал подниматься по  лестнице  в  музей.  Я
решил, что сдам в гардероб этот дурацкий чемодан, который она притащила, а
в три часа, на обратном пути из школы, она его  заберет.  Я  знал,  что  в
школу его взять нельзя. - Ну, идем, - говорю.
     Но она не пошла в музей. Не захотела идти со мной. Я пошел один, сдал
чемодан в гардероб и опять спустился на  улицу.  Она  все  еще  стояла  на
тротуаре, но, когда я подошел, она повернулась  ко  мне  спиной.  Это  она
умеет. Повернется к тебе спиной, и все.
     - Никуда я не поеду. Я передумал. Перестань реветь, слышишь? -  Глупо
было так говорить, потому что она уже не  ревела.  Но  я  все-таки  сказал
"Перестань реветь!" на всякий случай. - Ну, пойдем. Я тебя отведу в школу.
Пойдем скорее. Ты опоздаешь.
     Она даже не ответила. Я попытался было взять ее за руку,  но  она  ее
выдернула. И все время отворачивалась от меня.
     - Ты позавтракала? - спрашиваю. - Ты уже позавтракала?
     Не желает отвечать. И вдруг сняла мою охотничью шапку и  швырнула  ее
мне чуть ли не в лицо. А сама  опять  отвернулась.  Мне  стало  смешно,  я
промолчал. Только поднял шапку и сунул в карман.
     - Ладно, пойдем. Я тебя провожу до школы.
     - Я в школу больше не пойду.
     Что я ей мог сказать на это? Постоял, помолчал, потом говорю:
     - Нет, в школу ты обязательно должна пойти. Ты  же  хочешь  играть  в
этом спектакле, правда? Хочешь быть Бенедиктом Арнольдом?
     - Нет.
     - Неправда, хочешь. Еще как хочешь! Ну, перестань, пойдем! Во-первых,
я никуда не уезжаю. Я тебе правду говорю. Я вернусь домой. Только  провожу
тебя в школу - и сразу  пойду  домой.  Сначала  пойду  на  вокзал,  заберу
чемоданы, а потом поеду прямо...
     - А я тебе говорю - в школу я больше не пойду. Можешь делать все, что
тебе угодно, а я в школу ходить не буду. И вообще заткнись!
     Первый раз в жизни она мне сказала "заткнись". Грубо, просто страшно.
Страшно было слушать. Хуже, чем услышать площадную брань. И не  смотрит  в
мою сторону, а как только я попытался тронуть ее за плечо, взять за  руку,
она вырвалась. - Послушай, хочешь погулять? - спрашиваю. - Хочешь пройтись
со мной в зоопарк? Если я тебе позволю сегодня больше не ходить в школу  и
возьму тебя в зоопарк, перестанешь дурить? - Не  отвечает,  а  я  повторяю
свое: Если я позволю тебе пропустить вечерние занятия и  возьму  погулять,
ты перестанешь выкамаривать? Будешь умницей, пойдешь завтра в школу?
     - Захочу - пойду, не захочу - не пойду!  -  говорит  и  вдруг  на  ту
сторону, даже не посмотрела, идут машины или нет. Иногда она просто с  ума
сходит.
     Однако я за ней не пошел. Я знал,  что  она-то  за  мной  пойдет  как
миленькая, и я потихоньку направился к зоопарку по одной стороне улицы,  а
она пошла туда же, только по другой стороне. Делает вид, что не  глядит  в