комнаты, выну портсигар и закурю с ледяным  спокойствием.  Я  их  приглашу
навещать меня, если им захочется, но настаивать не буду. Но я  обязательно
устрою, чтобы Фиби приезжала ко мне гостить на лето, и на рождество, и  на
пасхальные каникулы. Д. Б. тоже пускай  приезжает,  пусть  живет  у  меня,
когда ему  понадобится  тихий,  спокойный  угол  для  работы.  Но  никаких
сценариев в моей хижине я писать  не  позволю,  _т_о_л_ь_к_о_  рассказы  и
книги. У меня будет такое правило - никакой липы в моем доме не допускать.
А чуть кто попробует разводить липу, пусть лучше сразу уезжает.
     Вдруг я посмотрел на  часы  в  гардеробной  и  увидел,  что  уже  без
двадцати пяти час. Я перепугался - вдруг  старушка  из  канцелярии  велела
той, другой, женщине не передавать Фиби записку. Я испугался, а вдруг  она
велела сжечь мою записку или  выкинуть.  Здорово  перепугался.  Мне  очень
хотелось повидать сестренку, перед тем как уехать бог знает  куда.  А  тут
еще у меня были ее деньги.
     И вдруг я ее увидел. Увидел через  стеклянную  дверь.  А  заметил  ее
потому, что на ней была моя дикая охотничья шапка  -  ее  за  десять  миль
видно, эту шапку.
     Я вышел на улицу и стал спускаться  по  каменной  лестнице  навстречу
Фиби. Она как раз переходила Пятую  авеню  и  тащила  за  собой  громадный
нелепый чемодан. Еле-еле тащила. Когда я подошел ближе, я понял,  что  это
мой старый чемодан, он у меня был еще в Хуттонской школе. Я никак  не  мог
понять, на кой черт он ей понадобился.
     - Ау! - сказала она, подойдя поближе. Она совсем запыхалась от  этого
дурацкого чемодана.
     - Я думал, ты уже не придешь,  -  говорю  я.  -  А  на  кой  черт  ты
притащила чемодан? Мне ничего не надо. Я  еду  налегке.  Даже  с  хранения
чемоданы не возьму. Чего ты туда напихала?
     Она поставила чемодан.
     - Мои вещи, - говорит. - Я еду с тобой. Можно, да? Возьмешь меня?
     - Что? - Я чуть не упал, когда она это сказала. Честное слово, у меня
голова пошла кругом, вот-вот упаду в обморок.
     - Я все стащила по черной лестнице, чтобы Чарлина не увидела.  Он  не
тяжелый. В нем только два платья, туфли, белье, носки и всякие мелочи.  Ты
попробуй подыми. Он совсем  легкий,  ну,  подыми...  Можно  мне  с  тобой,
Холден? Можно, да? Пожалуйста, можно мне с тобой?
     - Нет, нельзя. Замолчи!
     Я чувствовал, что сейчас упаду замертво. Я вовсе  не  хотел  кричать:
"Замолчи!", но мне казалось, что я сейчас потеряю сознание.
     - Почему нельзя? Пожалуйста,  возьми  меня  с  собой...  Ну,  Холден,
пожалуйста! Я не буду мешать - я только поеду с тобой, и все! Если хочешь,
я и платьев не возьму, только захвачу...
     - Ничего ты не захватишь. И не поедешь. Я еду один. Замолчи!
     - Ну, Холден, пожалуйста! Я буду очень, очень, очень  -  ты  даже  не
заметишь...
     - Никуда ты не поедешь. Замолчи, слышишь! Отдай чемодан.
     Я взял у нее чемодан. Ужасно хотелось ее отшлепать. Еще минута - и  я
бы ее шлепнул. Серьезно говорю.
     Но тут она расплакалась.
     - А я-то думал, что ты собираешься играть в спектакле. Я  думал,  что
ты собираешься играть Бенедикта Арнольда в этой пьесе, - говорю я. Голос у