Стивенсон Роберт Луис
   Потерпевшие кораблекрушение
 
   Изд. "Правда", Москва, 1981 г.
   OCR Палек, 1998 г.
 
 
   ПРОЛОГ
   НА МАРКИЗСКИХ ОСТРОВАХ
 
   Было три часа зимнего дня в Таиохаэ, французской  столице  и  главном
порту Маркизских островов. Дул  сильный  шквалистый  пассат,  грохочущий
прибой разбивался на крупной гальке пологого берега, и  пятидесятитонная
шхуна - военный корабль, олицетворяющий достоинство и влияние Франции на
этом каннибальском архипелаге, - прыгала на волнах у своего причала  под
Тюремным Холмом. Низкие, черные тучи закрывали вершины поднимающихся ам-
фитеатром гор; около полудня прошел сильный дождь - настоящий  тропичес-
кий ливень, когда вода падает с неба сплошной стеной, - и по темно-зеле-
ным склонам все еще вились серебристые нити потоков.
   На этих островах с жарким и здоровым климатом зима  -  только  пустое
название. Дождь не освежил жителей Таиохаэ, и ветер не принес им бодрос-
ти. Правда, на одной из окраин комендант  лично  наблюдал  за  работами,
производившимися в его саду, и садовники - все до  одного  каторжники  -
волей-неволей продолжали трудиться, но все прочие обитатели городка пре-
давались послеобеденному отдыху и сну: Вайкеху, туземная королева, почи-
вала в своем прелестном домике под сенью шелестящих  пальм,  комиссар  с
Таити - в своей осененной флагами официальной резиденции, торговцы  -  в
своих опустевших лавках, и даже клубный слуга крепко  спал  в  помещении
клуба, уронив голову на буфетную стойку, над которой были прибиты визит-
ные карточки морских офицеров и карта мира. На протянувшейся вдоль бере-
га единственной улице городка, где в благодатной тени пальм и  в  густых
зарослях пурао прятались дощатые домики, не было видно ни  души.  Только
на конце рассохшегося причала, который некогда (в дни краткого процвета-
ния восставших Южных Штатов) стонал под тяжестью тюков хлопка,  на  куче
мусора примостился знаменитый татуированный европеец -  живая  диковинка
Таиохаэ.
   Он не спал - его взгляд был устремлен на бухту. Он смотрел на  горный
отрог, переходящий у горловины бухты в цепь невысоких утесов,  на  белую
кипящую полосу прибоя у двух островков, между которыми в узком  просвете
виднелись на синем горизонте туманные вершины крутых гор острова  Хуапу.
Однако внимание его не задерживалось на этих давно знакомых чертах ланд-
шафта. Он был погружен в то дремотное состояние, когда  сон  граничит  с
явью, и в памяти его всплывали разрозненные картины прошлого:  лица  ту-
земцев и белых - шкиперов, старших помощников, местных царьков и  вождей
проходили перед его глазами и снова исчезали  в  небытии;  он  вспоминал
старые путешествия, забытые пейзажи, освещенные первыми лучами зари;  он
снова слышал грохот барабанов,  сзывающих  на  каннибальское  пиршество;
быть может, он вспоминал темнокожую принцессу, из любви к  которой  под-
вергся мучительной пытке татуирования, а теперь сидел на мусорной куче в
конце причала порта Таиохаэ - бездомный бродяга-европеец. А быть  может,