она  улыбнулась.  Глэдис  прекрасно  помнила,   что   хорошей   погоде   Пол
предпочитает штормы и ураганы.
   - Ветер был неплохой. Около четырех баллов,  -  ответил  Пол.  -  Кстати,
давно хотел тебя спросить: как твое второе задание? Ты уже была в полиции?
   - Да, два часа  беседовала  с  детективом,  который  ведет  это  дело,  -
ответила она. - И узнала такие подробности,  от  которых  у  меня  буквально
волосы дыбом встали... Представляешь, некоторые родители  -  в  основном  из
цветных семей - продают своих дочерей в  рабство.  В  буквальном  смысле!  С
восьми лет девочки уже  становятся  проститутками.  И  нет  никакой  надежды
вырваться - они продолжают "работать" до тех пор, пока не погибнут.
   - Это же настоящий кошмар! - воскликнул Пол.
   - Да, - просто сказала  Глэдис.  -  И  мне  даже  страшно  подумать,  что
придется все это снимать...
   - Тебя пригласили участвовать в рейде? - спросил Пол,  не  скрывая  своей
тревоги. - Это не опасно?
   - Опасность, конечно, есть, - честно ответила Глэдис, машинально  отметив
про себя, что Дугу она ни за что бы этого не сказала. Муж вообще  ничего  не
знал об этом ее задании. - Но это, как говорится, профессиональный риск.  Не
беспокойся, лондонская полиция хорошо подготовилась к операции. Я думаю,  на
самом деле мне ничто не угрожает.
   - Надеюсь, что так, - сдержанно сказал  Пол.  Он  безумно  волновался  за
Глэдис, однако не позволял себе вмешиваться ни в ее работу, ни - если уж  на
то пошло - в ее жизнь. Но мысль о том, что все  может  случиться,  буквально
сводила его с ума.
   Глэдис поняла это.
   - Нет, правда, Пол, я  совершенно  уверена,  что  волноваться  не  стоит.
Полицейский, с которым я разговаривала, сказал мне, что они будут  предельно
осторожны из-за детей, - попыталась она поправить дело, но Пол  пробурчал  в
ответ что-то неразборчивое.
   Потом они заговорили о вещах более приятных  или,  по  крайней  мере,  не
внушающих особой тревоги. Пол рассказал,  что  собирается  идти  на  яхте  в
Венецию. Ему всегда нравился этот город, но еще ни разу он не приходил  туда
па  "Морской  звезде".  Незаметно  разговор  перекинулся  на   Лондон.   Пол
по-прежнему не чувствовал в себе достаточно сил, чтобы приехать в город, где
так часто бывал с Сединой. Да и Глэдис предстояло вскоре возвращаться домой.
С завтрашнего дня она начинала работать с полицией.
   Взяв папку с дополнительными материалами по делу, Глэдис полистала  ее  и
отложила в сторону. При мысли о  том,  что  девочки,  еще  моложе  ее  Эйми,
становятся рабынями, вынужденными обслуживать богатых негодяев, у нее внутри
все переворачивалось.
   Весь следующий день Глэдис просидела в полицейском управлении. Вернувшись
в отель, она обнаружила два послания. "Мы ужасно  тебя  любим,  мамочка,  мы
пошли в кино", - гласило  одно.  Второе  было  от  Пола.  Он  просил  Глэдис
перезвонить, но, когда она связалась с ним, Пол сказал, что не может  сейчас
разговаривать. Странно, но она нисколько не  обиделась.  Не  может,  значит,
что-то случилось, и скоро все обязательно кончится. Она  испытывала  к  Полу
доверие, почти безграничное.
   Он позвонил ей на следующий день утром и сразу начал с извинений:
   - Мне очень жаль, Глэдис, но вчера у нас тут разыгрался небольшой  шторм,
- сказал он, но по его голосу  было  ясно,  что  на  самом  деле  Пол  очень