и  двух  акушерок,  Арабелла  умерла  при  родах,  оставив  на   его   руках
новорожденную девочку, на которую он перенес свое обожание.
   Первые десять лет после смерти жены Гаррисон выходил из  дома  только  по
делу - когда шел к себе в контору. Пароходство Крокетта стало самым  крупным
в Штатах, его торговые суда перевозили  грузы  на  восток,  а  два  красавца
лайнера совершали рейсы на Гавайи и в Японию. Кроме того, пассажирские  суда
Крокетта курсировали вдоль Западного побережья Соединенных Штатов.
   Крокетта интересовали только его корабли и его дочь. Почти десять лет  он
не встречался ни с кем из своих старых друзей и поддерживал отношения только
с братом, поскольку они вместе вели дела. Когда Лиане исполнилось десять, он
решил отвезти ее на каникулы в Европу и  показать  Париж  и  Берлин,  Рим  и
Венецию. Когда в конце лета они вернулись домой, он потихоньку  начал  снова
вспоминать друзей. Эра роскошных балов во дворце  на  Бродвее  миновала,  но
Гаррисон начал понимать, что дочь  одинока  и  нуждается  в  обществе  своих
сверстников. И он решился  вновь  открыть  свои  двери.  Вся  жизнь  в  доме
сконцентрировалась  вокруг  Лианы:  кукольные  спектакли,  походы  в  театр,
поездки на озеро Тахо, где он купил симпатичный летний дом. Гаррисон Крокетт
жил только ради своей обожаемой Лианы Александры Арабеллы.
   Ее назвали в честь обеих покойных бабушек и матери, все три женщины  были
красавицами, и в Лиане как бы соединились очарование и прелесть их всех. Она
вызывала восхищение. Жизнь в  роскоши  нисколько  не  испортила  Лиану.  Она
продолжала оставаться простой, открытой, спокойной и не по  годам  разумной.
Многие годы она провела наедине с  отцом,  прислушиваясь  к  его  беседам  с
братом о пароходах и о политике тех стран,  в  порты  которых  его  пароходы
заходили. Сказать по правде, в обществе отца она  была  счастливее,  чем  со
своими сверстниками. Когда она подросла, он стал повсюду брать ее  с  собой.
Так, весенним днем 1922 года она попала в консульство Франции.
   Де Вильеры влюбились в нее сразу. В результате  завязалась  дружба  между
семьями де Вильеров  и  Крокеттов,  которая  в  следующие  три  года  только
окрепла.  Они  часто  путешествовали  вчетвером.  Арман   и   Одиль   любили
останавливаться в доме Крокеттов на озере Тахо, плавали с Лианой  на  Гавайи
на пароходе Крокетта, а однажды Одиль даже взяла  ее  с  собой  во  Францию.
Одиль стала для девочки второй матерью. Гаррисон был счастлив, видя, что его
дочь опекает женщина, которую он уважает и  любит.  Между  тем  Лиане  почти
исполнилось восемнадцать.
   Следующей осенью Лиана поступила в Миллз-колледж. Одиль чувствовала  себя
плохо - она страдала от постоянной боли в спине, у нее появилось  отвращение
к еде, частые лихорадки и,  наконец,  ужасающий  кашель,  не  прекращавшийся
несколько месяцев. Сначала доктора не могли сказать ничего определенного,  и
Арман считал, что Одиль просто тоскует по родине.  Он  стал  подумывать,  не
отправить ли ее во Францию. Однако фантазии такого рода были  ей  совершенно
несвойственны, и Арман настоял, чтобы ее осмотрели лучшие о врачи города. Он
собирался отвезти  ее  в  Нью-Йорк  на  консультацию  к  знаменитому  врачу,
которого рекомендовал Гаррисон, но вскоре выяснилось, что  Одиль  не  сможет
вынести такой поездки. Ей сделали операцию, в ходе которой стало  ясно,  что
метастазы распространились по всему телу  Одиль  де  Вильер.  Эту  ужасающую
новость Арман рассказал на следующий день  Крокетту.  В  его  глазах  стояли
слезы.
   - Я не могу жить без нее, Гарри, не могу, - повторял он.
   Гаррисон медленно кивнул, сам едва сдерживая  слезы.  Он  слишком  хорошо