самом тылу врага позволяли нашим людям не только укрываться в дневное время,
но и выполнять  сразу  несколько  операций,  не возвращаясь каждый раз через
линию фронта.
     Базу   под  Адамусом   мы   организовали   в   помещениях  заброшенного
маслодельного и сыроваренного завода, окруженного густыми оливковыми рощами.
Наличие этой базы  позволяло небольшим группам за одну  ночь  добираться  до
железных дорог Пеньярроя --Кордова или  Монторо  -- Кордова, минировать их и
бесследно исчезать от преследователей.
     Жителей поблизости от завода не было: все  крестьяне ушли на территорию
республики. Заводик  выглядел белюдным. Мы отлично видели  шоссе, ведущее от
Кордовы к расположенной в трех километрах от нас гидроэлектростанции.
     По шоссе внизу спокойно проходили  автомашины  противника.  На  плотине
разгуливали военные, и никто из них даже не подозревал о близком соседстве с
нами. А мы наблюдали...
     Конечно,   существовала  опасность   обнаружения.  Но   мы  были  очень
осторожны.  Надежное  боевое охранение  стерегло  все  возможные  подходы  к
заводику,  На  самых  опасных  тропах,  ведущих  к  базе,  были  установлены
управляемые  фугасы-камнеметы,  которые на ночь  усиливались автоматическими
минами. Движение  по территории  базы  свели  к минимуму:  заводик  выглядел
безлюдным...
     Именно с этого  заброшенного  заводика выходили  группы, пустившие  под
откос восточное Монторо состав с боеприпасами, взорвавшие поезд в туннеле на
участке Пеньярроя -- Кордова, а затем несколько мостов в том же районе...
     Туннель был выведен из строя с помощью  подхватываемой мины, испытанной
еще  под  Киевом в  1932 году.  Между  рельсами положили автомобильную шину,
начиненную взрывчаткой.  К  шине  привязали  отрезок стального троса в  виде
петли. Паровоз, выскочив на приличной скорости из-за поворота, зацепил петлю
своим сцепным устройством, и уволок автошину с собой. Сработали два терочных
воспламенителя. Одновременно диверсанты из кустов начали  забрасывать вагоны
бутылками  с  горючей  смесью.  Горящий  эшелон  скрылся  в  туннели.  Через
несколько   секунд   раздался  приглушенный   хлопок   взрыва...  Эшелон   с
боеприпасами  горел  и  взрывался  несколько  суток.  Путь  оказался  сильно
поврежденным, а туннель -- завален. Рельсы, вплавленные в камень, противнику
пришлось  вырезать  автогенами  и  рвать динамитом. Фашисты  наступавшие  на
Пособланко, очень  нуждались в  этой дороге. Диверсия  для  них  явилась тем
более неожиданной, что после  нашей первой неудачной попытки совершить налет
на туннель, мятежники поставили на его охрану почти целый батальон. Могли ли
они предполагать, что роковую мину втащит
     сюда их же паровоз?!
     Следует  сказать, что  полковник  Перес  Салас,  приказавший  разрушить
туннель,  щедро предложил капитану Доминго роту бойцов и тонну динамита. А в
действительности для этого  понадобилось только девять  подрывников и  всего
пятьдесят килограммов взрывчатки!
     -- Командующий фронтом хорошо знает наставления, но совершенно незнаком
с  партизанской  техник  кой,  -- говорил потом Доминго. -- Иначе бы  он  не
раскошелился. А вот мы-то найдем, как распорядиться
     тонной динамита.
     -- Не пробовал ли ты говорить с полковником об
     устройстве крушения поездов? -- не утерпел я.
     --  Будь я проклят, если  еще  раз  стану объяснять  этой глухой стене,