необходимым прочитать нотацию:
     -- Вам оказывают большую честь... не говоря о том, что вы должны будете
обеспечивать работу вашего направления с военной точки зрения... -- В голосе
его неожиданно зазвучали торжественные ноты, послышался неподдельный  пафос:
-- Вам выпадает честь встречать и сопровождать высших военачальников!
     Он даже грудь выпятил и теперь мерил меня победоносным взглядом.
     Я  понял,  что  лучшего  назначения  здесь  не  получить,  и  смирился.
Единственным утешением оставалось то, что впереди был целый месяц отпуска.
     Но в Бердянске,  куда  дали путевку на отдых, меня  ждала телеграмма  о
смерти самого близкого из братьев -- тридцатилетнего Алеши.
     Алеша  отличался  удивительными  способностями.  Окончив  всего-навсего
четырехлетнюю  начальную школу,  он уже  в юности мастерил сложнейшие  лам-.
повые  приемники,  увлекался  автоматикой,  электроникой.  Опытные  инженеры
пророчили ему блестящее будущее.,,:.
     И вот Алеши не стало. У  него были слабые  легкие, и жестокая  простуда
оборвала  жизнь веселого  пытливого человека... Южное  солнце  померкло  для
меня.
     Выбитый из колеи, я  вскоре  уехал из Бердянска.... В то лето  там жили
слишком весело...
     На бойком месте
     Новый мой начальник, Борис Иванович Филиппов, дело знал и  любил. Он не
имел высшего образования, но обладал большим опытом и пользовался уважением.
     Впрочем, практические советы Бориса Ивановича порой и смущали.
     Однажды  почти  одновременно  обратились  с просьбой о  выдачи брони на
билет в мягкий вагон  до Москвы  комбриг и капитан  -- адъютант командующего
войсками округа. Недолго раздумывая, я дал комбригу место в мягком вагоне, а
капитану предложил в жестком.
     Борис Иванович пришел в ужас.
     -- Что же вы наделали, голуба моя? -- с  отчаянием восклицал он,  ероша
волосы.  -- Чему  вас учили в  академии?! Разве можно  сравнивать комбрига с
адъютантом командующего?! Комбриг он и есть комбриг, а адъютант... Ведь  он,
окаянный,  командующего каждый  день  и  час видит!.. Такого  может про  нас
напеть!..
     Комендант перестал  бегать по кабинету, остановился, перевел дыхание  и
плюхнулся в кресло.
     -- Вот что, голуба моя... Лирику бросьте. Я серьезно говорю: адъютантов
впредь не обижайте... Неожиданно он опять разгорячился:
     -- Да что -- адъютантов!.. Если к вам одновременно обратятся за билетом
проводник  из  вагона  командующего  округом --  слышите?  проводник!  --  и
какой-нибудь комбриг из линейных войск -- слышите? комбриг! -- то вы, голуба
моя, все дела бросайте -- и  кровь из носу, -- но  чтобы  у проводника билет
был! Вот! А комбригом пусть Чернюгов займется, писарь!
     -- Борис Иванович...
     -- Я  потому только и Борис  Иванович, что это  правило свято соблюдаю!
Наивны вы еще, вот что! Ну что
     может  комбриг?  Жалобу  написать? Пусть пишет! А проводник, понимаете,
затаит обиду да при случае  командарму или маршалу, чай подавая,  возьмет  и
подпустит  шпильку,  сукин сын! Вот, скажет,  товарищ маршал, и с водой-то у
нас нынче  плохо,  и  прохладно,  и  углишка  мало...  А  все  ленинградский
комендант --Филиппов. Уж  я обращался к нему, а он никакого внимания. Только