картины природы.
   Там, где лесная тропинка расширялась, знатный всадник ехал рядом с  одним
или обоими своими слугами и вел с ними серьезную беседу: сословные  различия
легко стираются  между  людьми,  когда  они  подвергаются  общей  опасности.
Предметом беседы служили намерения  предводителей  кланов,  населяющих  этот
дикий  край,  и  вероятность   их   участия   в   предстоящих   политических
столкновениях.
   Путешественники не проехали  и  половины  путл  вдоль  озера,  и  молодой
вельможа только что указал своим спутникам вправо,  на  крутой  подъем,  где
дорога, оставляя в стороне берег, сворачивала в  ущелье,  -  как  вдруг  они
увидели одинокого всадника, ехавшего прямо навстречу им.  Отблеск  солнечных
лучей на его шлеме и латах свидетельствовал о том, что незнакомец  в  полном
вооружении, и наши путники не могли пропустить его мимо, не допросив.
   - Надо узнать, кто  он  такой  и  куда  направляется,  -  сказал  молодой
вельможа.
   Пришпорив коня, он поскакал впереди своих слуг  так  быстро,  как  только
позволяла неровная дорога, к месту, где тропинка, пролегающая вдоль  берега,
пересекалась дорогой, ведущей  к  ущелью;  тем  самым  он  лишил  незнакомца
возможности свернуть в сторону и избегнуть встречи с ним.
   Одинокий всадник, заметив  скачущих  к  нему  трех  верховых,  тоже  было
прибавил шагу, но, увидев,  что  те  остановились  и,  выстроившись  в  ряд,
преградили ему дорогу, - осадил коня и стал  медленно  продвигаться  вперед,
так что обе стороны имели полную  возможность  хорошенько  рассмотреть  друг
друга. Под незнакомцем была прекрасная  лошадь,  отлично  приспособленная  к
военной службе и тяжести, которую ей приходилось нести; всадник же  сидел  в
своем боевом седле так уверенно, словно никогда не покидал  его.  На  голове
всадника красовался блестящий стальной шлем с плюмажем, на груди  -  плотный
панцирь, непроницаемый для мушкетных пуль, спина была  защищена  кирасой  из
более легкой  стали.  Эти  доспехи  вместе  со  стальными  рукавицами  и  со
стальными же нарукавниками, доходившими до самого локтя, были надеты  поверх
кожаного камзола.
   Впереди,  на  луке  седла,  была  укреплена  пара  пистолетов,   размером
значительно  больше  обыкновенных;  они  имели  около  двух  футов  длины  и
заряжались пулями весом  в  одну  двадцатую  фунта.  На  кожаном  с  широкой
серебряной пряжкой поясе всадника слева висел  длинный  обоюдоострый  меч  с
прочной рукояткой и лезвием, рассчитанным на то, чтобы и pv-бить  и  колоть;
справа был прицеплен кинжал дюймов восемнадцати длиной; за спиной,  на  двух
перевязях крест-накрест, висели мушкетон  и  патронташ  с  пулями.  Стальные
набедренники, спускавшиеся до самого верха высоченных  ботфортов,  завершали
полное боевое вооружение кавалериста того времени.
   Наружность самого незнакомца вполне соответствовала его боевым  доспехам,
с которыми он, по-видимому, давно свыкся.  Он  был  выше  среднего  роста  и
достаточно  крепкого  сложения,  чтобы  свободно  выносить  тяжесть   своего
наступательного и оборонительного оружия. На вид ему было за  сорок,  и  вся
его внешность изобличала в нем человека решительного, воина,  закаленного  в
боях, оставивших на его теле немало рубцов и шрамов.
   Шагах в тридцати от группы всадников он остановил коня и  приподнялся  на
стременах,  видимо  стараясь  угадать   намерения   противника;   передвинув
мушкетон, он взял его в правую руку,  готовясь  пустить  в  ход,  если  того
потребуют обстоятельства. Во всех отношениях,  кроме  численности,  он  имел