В первый раз дул этот страшный зимний ветер. С тех пор мы часто слышали
протяжное завывание, доносившееся неведомо откуда. Но в долине и даже на
склонах гор никогда не бывало сильного ветра. Всегда Питамакан бледнел и
пугался, заслышав жуткий вой; я пытался рассеять его суеверный страх, но он
не обращал внимания на мои доводы.

Скользя и падая, мы спустились на следующий выступ и внизу, шагах в десяти
от нас, увидели коз. Было их семь штук - три старые козы, два козленка и
два молодых козла. Они стояли, сбившись в кучу, и, даже не помышляя о
бегстве, смотрели на нас снизу вверх. Вид у них был удивительно глупый и
растерянный.

Питамакан убил одну из коз. Я натянул было тетиву, но передумал: я боялся
промахнуться и потерять стрелу. Но нелегко было мне овладеть собой и
отказаться от охоты.

Питамакан не терял времени даром. Все четыре его стрелы попали в цель, и я
отдал ему свою. Он прицелился в старую козу, которая, сообразив наконец,
что происходит что-то неладное, побежала, неуклюже подпрыгивая, по склону
горы. Питамакан убил ее наповал.

Как дети, радовались мы удаче. Я перебегал от одной козы к другой, щупал
густую шерсть, поглаживал длинные рога.

У нас не было веревки, чтобы связать убитых животных. Вот что мы придумали:
сделав надрез на задней ноге козы, мы просунули переднюю ногу второй козы
между сухожилием и костью, затем сделали такой же надрез на передней ноге и
вставили палку, чтобы нога не высвободилась из зажима. Так сцепили мы всех
убитых нами животных - их было пять - и поволокли по склону.

Спуск был крутой, но благодаря глубокому снегу мы не скользили и не
скатывались в пропасть. Добычу нашу мы тащили, словно на буксире. Опасаясь
снежного обвала, мы старались держаться ближе к лесу. Я ступал осторожно,
словно человек, идущий по тонкому льду, часто оглядывался, смотрел, не
осыпается ли снег. Питамакан меня успокаивал.

- Если сорвется лавина снега, мы успеем добежать до леса, - говорил он мне.

Мы благополучно спустились к подножью горы и стали сдирать шкуры с убитых
коз. Но до вечера мы успели ободрать только одну козу. Остальных мы
положили на кучу еловых ветвей, а Питамакан водрузил над ними длинную палку
и набросил на нее свою верхнюю одежду, чтобы вид ее и запах отогнали
хищников - львов, росомах, рысей, которые могли завладеть нашей добычей.

Быть может, меня спросят, почему мы положили коз на еловые ветки, а не
зарыли в снег? Мясо недавно убитых животных начинает портиться через
несколько часов, если зарыть его в снег, а на морозном воздухе остается
свежим.

Питамакан проявил большое мужество, сняв теплую одежду. Дрожа от холода, он