мы первые две ночи. Отпечатки отчетливо видны были на песке у самой воды, и
по этим отпечаткам мы определили, что здесь прошел черный медведь.

- Это тот самый медведь, который натаскал в пещеру травы и листьев! -
воскликнул Питамакан. - Сейчас он идет в свою берлогу.

- Вот если бы мы могли убить его! - подхватил я. - Жирного мяса хватило бы
нам надолго, а шкура у него теплая, мягкая, мы бы на ней спали.

- Если он заляжет в берлоге, мы до него доберемся, - сказал Питамакан. -
Хороших стрел у нас нет, но мы возьмем большие тяжелые дубинки и проломим
ему голову.

Шагая рядом с другом, я обдумывал его предложение убить медведя дубинками.
Несколько дней назад этот план показался бы мне неосуществимым и нелепым,
но голод и лишения многому меня научили. Я думал, что не побоюсь пойти с
дубинкой на медведя.

Мне захотелось повернуть назад и подняться к пещере, но в эту минуту стая
тетеревов выпорхнула из кустов, мимо которых мы проходили. Птицы опустились
на ветки ближайших сосен и елей. Мы остановились в нескольких шагах от
одного из тетеревов, который, казалось, не обратил внимания на наше
приближение. Питамакан приладил к тетиве стрелу, прицелился и выстрелил.

Неудивительно, что он промахнулся! Стрела была сделана грубо и лишена
оперения. Пролетела она на расстоянии четверти метра от птицы, ударилась в
сук и упала на снег. Но тетерев даже и не встрепенулся. С тревогой смотрел
я, как Питамакан прилаживает вторую - и последнюю - нашу стрелу.

Ззз!.. Я завопил от восторга, когда стрела попала в цель и птица свалилась
с ветки. Рванувшись вперед, я подхватил ее на лету и жадно ощупал жирное
тельце.

- Мясо! Смотри, у нас есть мясо! - крикнул я, высоко поднимая добычу.

- Замолчи! Ты спугнул всех птиц, - сердито проворчал Питамакан.

Действительно, три тетерева, сидевшие на той же сосне, улетели, испуганные
моими воплями. Питамакан, поднимая упавшие стрелы, посмотрел на меня
укоризненно. Мне стало стыдно.

Мы знали, что на соседних деревьях еще сидят тетерева, но увидели их не
сразу, так как их оперение сливалось со стволами деревьев. Наконец
разглядели мы трех птиц на ближайшей сосне. Питамакан стал стрелять, а я
поднимал и приносил ему стрелы.

Нам не везло. Он делал промах за промахом, и в конце концов тетерева,
слегка задетые стрелами, улетели.

Мы перешли к другому дереву, и здесь Питамакану посчастливилось: он