нет у него под руками необходимых инструментов. А Питамакан добыл огонь.
Неужели он может добыть и пищу?

- Где же ты достанешь мясо? - осведомился я.

- Там, в лесу, - ответил Питамакан, небрежно махнув рукой. - Неужели ты не
заметил маленьких тропинок в снегу, проложенных кроликами там, где они
пробирались сквозь кусты? В полночь, когда взойдет луна, я мог бы выйти из
шалаша и расставить на этих тропинках силки, сделанные из завязок наших
мокасин. И у нас был бы кролик... а быть может, два или три.

Как это было легко и просто! План Питамакана показался мне вполне
осуществимым, и странно было, почему я сам до этого не додумался. Словно
груз свалился с моих плеч, я успокоился и теперь только почувствовал, как
мне хочется спать. Растянувшись на подстилке из еловых веток, я сказал:

- Питамакан, какой ты умный!

Не знаю, ответил ли мне Питамакан: я мгновенно заснул.

Ночью, когда угасал костер, мы просыпались от холода и подбрасывали хворост
в огонь; потом снова засыпали.

Когда рассвело, снова пошел снег. Падал он не такими густыми хлопьями, как
накануне, но по всем признакам снегопад мог затянуться. Теперь мы не
боялись выйти из шалаша: в любой момент мы могли вернуться к костру и
высушить одежду.

Перед уходом мы сделали две стрелы из ивы. Побеги ивы мы срубили острым
камнем, концы обожгли на огне, древко остругали и сделали на нем зарубки,
пользуясь нашим ножом из обсидиана. Я хотел заострить конец, но Питамакан
сказал, что для охоты на птиц нужно иметь стрелы с тупыми концами, которые
раздробляют кости крыльев. Накануне он усовершенствовал наш лук: остругал
его и высушил перед костром. Лук стал более упругим и, по словам
Питамакана, годился для стрельбы.

Мы зарыли тлеющие угли глубоко в золу и, убедившись в том, что до нашего
прихода они не погаснут, тронулись в путь. Неподалеку от шалаша Питамакан
устроил две ловушки для кроликов. Сделал он их из шнурка мокасина. Его
способ расставлять силки оказался очень простым. Он согнул молоденькое
деревце, которое росло у края кроличьей тропы, а верхушку его подсунул под
сук другого дерева с противоположной стороны тропинки. Затем привязал к
деревцу ремень так, что петля болталась над тропинкой на высоте
четырех-пяти сантиметров. По обеим сторонам петли он воткнул в снег большие
еловые ветки, чтобы ветер не сдул ее. Когда кролик, пробегая по тропе,
почувствует, как петля затягивается у него на шее, он попытается
высвободиться, начнет биться и дергать ремень. Верхушка деревца вырвется
из-под сука, деревце выпрямится, а кролик, задушенный петлей, повиснет в
воздухе.