Оглянувшись, я увидел, что толпа индейцев, выйдя из леса, окаймляющего
речонку, бежит ко мне. Впереди показался дымок, вырвашийся из ружья
Батиста; раздался выстрел, и стадо бизонов помчалось на запад, к холмам.

Я надеялся догнать охотника и ускакать с ним вдвоем на старой лошади от
пеших индейцев. Но через минуту надежда эта рухнула. Стадо бизонов вдруг
круто повернуло назад к реке; его спугнул второй отряд индейцев,
расположившийся у подножья холмов. Завидев нас, они перешли в наступление,
и я услышал их боевой клич. Они преграждали нам путь на юг, а путь на север
был отрезан рекой Миссури.

Я понукал старую лошадь, твердо решив догнать Батиста и умереть подле него;
но индейцы, спустившиеся с холмов, уже настигали охотника. Я видел, как он
поднял ружье и выстрелил, потом повернулся и, пробежал несколько шагов,
прыгнул с обрыва в реку. Но у края обрыва он остановился и поднял руку,
приказывая мне повернуть назад.

Повернуть назад! Я привык его слушаться и тотчас же остановил лошадь. Но,
оглянувшись, я увидел, что шагов триста - не больше - отделяют меня от
индейцев. В отчаянии я воскликнул:

- Что мне делать? О, что мне делать? Куда бежать?

2. ВСТРЕЧА С КУТЕНАИ

Не знаю, зачем я кричал. Никто не мог мне ответить, дать совет, прийти на
помощь. Часто я замечал, что в минуту опасности человек вслух разговаривает
сам с собой. Почему Батист приказал мне повернуть назад, хотя сзади
наступают индейцы? Должно быть, я не понял его знака. Ясно, что спастись я
мог, лишь последовав его примеру и прыгнув в реку.

Колотя лошадь пятками и ружьем, я погнал ее к реке, но не к тому крутому
обрыву, с которого прыгнул Батист, а наискось, к мысу, врезавшемуся в
Миссури неподалеку от устья Ракушки. На берегу я остановил лошадь и
посмотрел вниз; у самой воды росли ивы, почва была болотистая; я понял, что
увязну здесь вместе с лошадью.

Я оглянулся. Индейцы, спустившиеся с холмов, приостановились, но отряд,
надвигавшийся со стороны реки Ракушки, бежал прямо на меня. Теперь между
двумя отрядами образовался широкий прорыв. Круто повернув лошадь, я
поскакал прочь от реки, на юг, к прорыву. Оба отряда тотчас же угадали мое
намерение и попытались сомкнуть ряды. Безжалостно колотил я лошадь; она
словно понимала, чего я от нее жду, и скакала во весь опор. Расстояние
между двумя отрядами было шагов триста, а меня отделяли от прорыва
четыреста шагов, но лошадь моя бежала гораздо быстрее, чем враги.

Громкими криками индейцы подбодряли друг друга. Я видел их раскрашенные
лица, их блестящие глаза.

Расстояние между отрядами уменьшалось. Индейцы открыли по мне стрельбу, но