вы  сами  так  лестно отзывались,  права посмотреть в глаза врагу?  Не
отсюда,  не из укрытия,  а так,  как она мечтает:  в тылу  врага,  где
опасности  подкарауливают  патриота  на  каждом шагу.  - Тут начальник
разведки на мгновение умолк и  потом  мягко,  очень  мягко  сказал:  -
Подумайте, пожалуйста, товарищ Линь: не кажется ли вам, как и мне, что
мы живем в такое  особенно  счастливое  время,  когда  каждый  человек
Нового Китая имеет право на подвиг во имя своего народа?
 Цзинь Фын очень хорошо помнит и эти слова начальника разведки,  и
то,  каким  мягким  голосом  он  произнес их.  Она хорошо помнит,  как
удивилась  тогда.  Разве  раньше  она  могла  подумать,  что   простой
шаньсийский мельник может говорить так,  будто читал по книге, и таким
голосом,  какой она слышала только от своего отца, когда он еще не был
убит чанкайшистами и ласкал ее перед сном?
 Командир отряда свел брови и посмотрел в глаза Цзинь Го.
 - Подвиг патриота велик,  даже если он совсем незаметен, - сказал
он.  - Не думайте, что работа разведчика заметнее работы прачки. О ней
солдаты  и даже многие командиры не знают ничего.  Хорош тот лазутчик,
которого не только враги, но и свои считают обыкновенной прачкой.
 - Прошу  вас  поверить:  сердце  мое  наполнено  желанием служить
народу на любом посту,  - скромно ответила Цзинь Го. - Но если я смогу
совершить  нечто  подобное тому,  о чем так прекрасно пишут газеты,  я
приду к победе во  столько  раз  счастливей,  сколько  крыш  на  самой
большой пагоде в Пекине.  В моем уме нет мечты об известности. Пусть я
останусь таким же маленьким человеком,  как прачка...  и даже пусть  я
стану еще незаметней!..  Но пусть кровь моя сольется с потоками крови,
проливаемой моим великим народом за его великое дело...  Простите  мне
мои неумелые слова.
 Да, Цзинь Фын очень хорошо помнит,  что при  этих  словах  сестры
сердце  ее  наполнялось  гордостью:  вот это были замечательные слова!
Теперь-то все поймут,  что Цзинь Го уже совсем  взрослая  и  думает  и
говорит, как большой солдат... А скоро... да, да, довольно скоро такой
же будет и она - Цзинь Фын.
 - Хорошо,  -  сказал  командир  начальнику  разведки.  -  Если вы
полагаете,  что настало время ей стать бойцом секретной войны, которую
ведут наши люди во вражеском тылу, я сделаю ее для начала связной. Это
хорошая школа для будущего лазутчика.
 Цзинь Фын  не  смогла  поднять  глаза на начальника разведки.  Ей
казалось,  что он думает бесконечно долго.  Она обмерла от радости  за
старшую сестру, когда он сказал:
 - Хорошо! Пусть Цзинь Го станет сначала связной, а потом солдатом
моей  разведки.  Я  надеюсь,  дорогой  мой  друг,  что горе никогда не
коснется вас в  связи  с  ее  именем.  Если  случится  то,  что  может
случиться на войне с каждым солдатом,  то слава подвига,  совершенного
Цзинь Го,  озарит вас светом такой гордости,  которая не оставит места
печали.
 Цзинь Го молча поклонилась обоим и вышла,  не поднимая головы. Им
не следовало видеть слезы радости,  навернувшиеся на ее глаза.  Но эти
слезы очень хорошо видела Цзинь Фын.
 Со времени  этого разговора прошло немало месяцев.  Цзинь Го была
связной,  была лазутчицей.  А теперь героини Цзинь Го не  было  больше