- Могу я вам чем-нибудь помочь? - сочувственно спросил Додд, растерянно
перебирая склянки с  лекарствами,  которыми был  заставлен весь  курительный
столик.
     Гоу, не открывая глаз, отрицательно покачал головою.
     После долгого молчания он прошептал:
     - Где же выход?.. Выход?!
     Он  с  трудом  поднял  веки  и  исподлобья  следил  за  Доддом,   молча
рассматривавшим модели кораблей, расставленные вдоль стены кабинета.
     Любуясь искусно сделанным клипером, Додд рассеянно проговорил:
     - Мне кажется, что на свете нет ничего более располагающего к раздумью,
чем вот такой чудесный маленький парусник. Как вы думаете?
     Гоу болезненно улыбнулся:
     - Я прежде всего думаю, что вы не это хотели сказать.
     - Я всегда говорил президенту, что дипломат я плохой... Скажите-ка ему,
пусть держит подальше от  себя Буллита.  Он слишком доверчивый человек,  наш
ФДР.  Мне  рассказывали кое-что  об  интригах Буллита  в  Москве,  -  совсем
нечестная была игра... Впрочем, не нужно и рассказов, достаточно того, что я
слышал от него своими ушами.  А как это было отвратительно, когда он из кожи
лез,  чтобы  доказать  французам,  будто  соглашение с  Россией  равносильно
безумию.  Он так поносил советскую армию, так отзывался о платежеспособности
Советов...
     - Могу себе представить,  что  этот молодец будет проделывать на  посту
нашего посла в Париже!
     - Неужели Хэлл не может убедить хозяина убрать Буллита?
     - Буллит как  раз и  есть первый,  но  довольно яркий образец резидента
Ванденгейма на официальном посту американского посла.
     Додд отошел от моделей и вплотную приблизился к Гоу.
     - То, что я вам хочу сказать, всегда лучше говорить с глазу на глаз.
     Гоу приподнялся было в своем кресле.
     - Нет,  нет, лежите, лежите. - Додд склонился к его уху. - Я не стал бы
спорить,  если бы  кто-нибудь сказал мне,  что  видел имя  Буллита в  списке
агентуры Гиммлера и Риббентропа.
     Гоу взглянул на него испуганными глазами:
     - Это уж слишком!
     - Путем  несложных софизмов можно  прийти  к  выводу  что  нет  никакой
разницы -  получать ли  деньги непосредственно от Ванденгейма или через руки
Гиммлера, - с усмешкой сказал Додд.
     Гоу  снова  сделал  попытку приподняться в  кресле,  но  без  сил  упал
обратно.  Его взгляд выражал почти ужас,  когда он,  жадно ловя ртом воздух,
через силу проговорил:
     - Профессор... мой дорогой... вы понимаете, что говорите?.. Ведь это же
посол Соединенных Штатов!
     Додд  поднялся,  сделал несколько шагов  и  с  таким  видом  как  будто
почувствовал себя на профессорской кафедре, проговорил:
     - Мое преимущество перед вами,  Гоу, состоит в том, что я, как историк,
уже научился относиться ко всему более или менее спокойно.  Так, как если бы
происходящее было только рассказом о давно минувших временах...
     Гоу умоляюще протянул к послу дрожащую руку:
     - Умоляю вас,  замолчите!..  Ни слова хозяину.  Да, да, Додд, пожалейте
его!