рассказывали мне бродяги с Севера.
     По соскользнувшему капюшону рассыпались длинные  волосы.  Они  у  нее
были золотистые, как солнце, и обрамляли светлое как  снег  лицо.  Конечно
снега я тоже никогда не видел, у нашего Юга монополия  на  песок,  но  эта
женщина явно пришла с Севера, и иначе я не мог описать цвет ее  кожи.  Сам
я, моя кожа вернее, почти медного оттенка. Ну, наверное когда-то она  была
светлее - даже скорее всего так оно и было, если судить по цвету тех  мест
моего тела, которые я обычно не демонстрирую  миру  -  но  по  работе  мне
приходилось много времени проводить под солнцем, попадать в песчаные бури,
так что постепенно кожа потемнела, огрубела, а кое-где появились и мозоли.
     Как ни странно, я вдруг почувствовал, что в кантине было уже  не  так
душно. Мне даже показалось, что стало прохладнее  и  уютнее.  Хотя  скорее
всего я просто впал в  шоковое  состояние,  а  на  самом  деле  ничего  не
изменилось. Боги валхайла, боги аиды, эта женщина была как глоток  свежего
воздуха!
     Я представить не мог, что ей понадобилось в богами  забытой  кантине,
но и не собирался выяснять это у благороднейшей и великодушнейшей  судьбы,
которая завела ее сюда. Я просто благословил этот момент и решил, что  мне
наплевать, кого она ищет, потому что я все равно займу его место.
     В полном онемении (почти не дыша) я смотрел, как она поворачивается и
осматривает комнату. А все мужчины  смотрели  на  нее.  Не  часто  удается
встретить такую красоту, свежую и неиспорченную, особенно когда торчишь  в
таком паршивом городишке  как...  Аиды!  Я  даже  не  смог  вспомнить  его
название!
     Рут и Нума тоже косились на  нее,  но  их  повышенное  внимание  было
вызвано совсем другим чувством - называемым завистью.
     Нума прижала ладошку  к  моей  щеке,  пытаясь  привлечь  внимание.  Я
досадливо стряхнул ее, не в силах оторваться от блондинки, но  когда  Нума
попыталась вонзить мне в щеку свои коготки, пришлось отвлечься и  подарить
ей мой почти  лучший  взгляд  песчаного  тигра.  Обычно  он  срабатывал  и
избавлял окружающих от несчастья лицезреть  мой  лучший  взгляд  песчаного
тигра, который я старался приберечь для  особых  случаев  (обычно  имеющих
летальный исход). Я только начинал учиться  держать  в  руках  меч,  когда
понял, что мои зеленые глаза - такого же цвета, как у  песчаного  тигра  -
могут  наводить  страх  на  окружающих.  А  какой  же  мужчина   откажется
воспользоваться оружием, которое всегда при нем? Уж конечно не я. Так  что
я долго репетировал, пока не довел технику до  совершенства,  и  подводила
она меня очень редко.
     Нума немного похныкала, Рут улыбнулась. Вообще-то две эти Южанки были
непримиримыми врагами. Как единственным женщинам  в  кантине,  им  нередко
приходилось драться за новую кровь  -  чаще  всего  грязную,  пропыленную,
потную, едва выбравшуюся из Пенджи, но все же новую. Она была редкостью  в
душной, грязной кантине с облупленными стенами, где из-под слоя  малиновой
краски проглядывала  известка.  Цвета  в  кантине,  как  и  сами  девушки,
поблекли за многие годы от бесчинств, разлитого или выблеванного во  время
ночных гулянок вина, эля, акиви... и всякой другой отравы.
     Моя кровь была в городке новейшей (и к тому же  недавно  вымытой),  а
поскольку мне не хотелось, чтобы Рут и Нума на моих глазах вцепились  друг
другу в волосы, я решил заняться обеими.  Они  смиренно  согласились  меня
поделить, и мир в маленькой кантине  был  сохранен.  Да  и  зачем  мужчине