найти подходящего учителя. Того, к кому обратился Флоранс,  звали  Игнацио
Вальверде.
     Это был мексиканец довольно  знатного  происхождения,  жертва  тирана
Санта-Аны, изгнанный из своей страны и поселившийся в Соединенных  Штатах.
Его положение изгнанника без всяких средств к  существованию  было  крайне
тяжелым. Некогда богатый землевладелец, дон Игнацио принужден  был  теперь
давать случайным ученикам уроки испанского языка.  Среди  них  оказался  и
Флоранс Керней. Но, изучая язык андалузцев, Флоранс полюбил  ту,  в  устах
которой этот язык обретал особую прелесть:  это  была  дочь  дона  Игнацио
Вальверде.
     Расставшись с  Крисом  Роком,  молодой  ирландец  пошел  медленно  по
берегу, опустив голову  и  устремив  глаза  на  песок,  точно  внимательно
рассматривал усеявшие его ракушки. Затем он поднял голову и стал  смотреть
на величественные воды реки. На самом же деле он весьма мало интересовался
ракушками и  Миссисипи  и  еще  меньше  думал  о  той  речи,  которую  ему
предстояло произнести на собрании "патриотов и  друзей  свободы".  Он  был
весь во власти лишь  одного  чувства  -  страсти,  которая  заполняла  его
сердце.
     - Во всем этом есть что-то ненормальное, - говорил он себе, продолжая
идти. - Я собираюсь сражаться за  страну,  к  которой  вовсе  не  чувствую
симпатии, и сражаться с  другой  страной,  которую  я  собирался  изучить,
проехав для этого несколько тысяч верст, воодушевленный самыми  мирными  и
дружескими к ней чувствами. А  теперь  я  отправляюсь  туда  как  враг,  с
оружием в руках! И к тому же это родная страна той, которая завладела моим
сердцем! Да, вот она, настоящая причина: ее сердце не сумел я  покорить...
В этом я убедился сегодня утром. Но к чему думать все время о ней?.. Луизе
Варвельде до меня столько  же  дела,  сколько  до  той  полдюжины  креолов
чистейшей крови,  которые  кружатся  вокруг  нее,  словно  бабочки  вокруг
цветка! Только один имеет некоторый шанс на успех: это  Карлос  Сантандер.
Вид этого человека мне невыносим, это плут, негодяй. Но она не  распознает
в нем плута, и, если правда все то, что говорят о  стране,  в  которой  он
родился, то он не хуже  остальных.  Черт  возьми!  Как  я  могвлюбиться  в
мексиканку после всего, что слышал  о  ее  соотечественниках?  Она  просто
околдовала меня. Чем скорее я освобожусь от ее чар, чем скорее удалюсь  от
нее, тем для меня будет  лучше.  У  меня  появился  шанс!  Если  Луиза  не
разделяет моего чувства,  для  меня  будет  удовлетворением  думать,  что,
сражаясь против ее страны, я могу некоторым образом унизить ее  самолюбие.
Ах, Техас,  если  ты  находишь  во  мне  защитника,  то  причина  тому  не
патриотическая любовь моя к тебе, а средство  изгнать  из  сердца  горькие
воспоминания. В самом деле! - вскричал он, помолчав с минуту,  в  которую,
казалось, старался связать нить своих размышлений. - Случай, сведший  меня
с Крисом Роком, можно назвать счастливым, я  желаю  избавиться  от  власти
сирены, и вот мне падает с неба друг, покровитель, предлагающий мне  стать
начальником отряда партизан! Зачем отказываться? Зачем? Это редкий случай,
редкая удача. Продолжайте, Крис Рок, продолжайте! Делайте все, что в вашей
власти, а я приложу все усилия, чтобы поспособствовать вам.  Если  я  буду
выбран, Техас приобретет защитника, а Луиза Вальверде  лишится  одного  из
своих обожателей.
     Кончая этот монолог,  в  котором  горечь  смешивалась  с  тщеславием,
Флоранс Керней подошел к  отелю,  великолепному  отелю  Святого  Карла,  в