можно остановиться.
     "Дворец"   оказался   действительно   достойным   своего    названия.
Представьте себе бесформенную груду громадных камней,  грубо  сложенных  и
готовых казалось каждую минуту  развалиться  под  напором  ветра.  В  этих
камнях было проделано три отверстия: два в стенах, причем одно,  побольше,
изображало, вероятно вход, хотя пробраться в него  можно  было  только  на
четвереньках. Другое, поменьше, - окно, а цель третьего отверстия, сверху,
объяснил Гарри.
     - Эта дыра, - заметил он - предназначена, вероятно, для выхода дыма и
должна изображать собою печную трубу, если бы  путникам  пришла  в  голову
блажь развести в этом дворце огонь.
     Как бы то  ни  было,  но  за  неимением  лучшего  помещения  пришлось
удовольствоваться этой лачугой.
     Расседлали лошадей и пустили их разыскивать себе  подножный  корм,  а
сами путники пролезли в "дверь". Места для четверых было очень  мало,  но,
потеснившись, можно было бы кое-как устроиться, если бы  удалось  развести
огонь. Хотя вокруг росло много багуна и исландского мха, но сырой  хворост
долго не хотел разгораться.
     Громадные клубы дыма наполняли всю лачугу, и, чтобы  не  задохнуться,
путники принуждены были то и дело выбегать на воздух.
     Наконец кое-как удалось развести сильный огонь, и  только  тогда  дым
пошел прямо в верхнее отверстие. Все уселись на четвереньках вокруг очага.
     - Теперь недостает только хорошего ужина - заметил Гарри, когда начал
несколько согреваться.
     - За этим  дело  не  станет,  -  сказал  Стюарт,  -  сейчас  займемся
стряпней.
     Он достал котелок, Христиан сходил наполнил его водою и  поставил  на
огонь. Когда вода закипела, в котелок положили  мясных  консервов.  Вскоре
суп был готов.
     Поужинали  довольно  весело,  потом  они  бросили  в  огонь  побольше
горючего материала и улеглись спать завернувшись в одеяла.
     Под утро огонь, однако, погас, и наши путники так сильно озябли,  что
даже проснулись.
     - Гм! - говорил Гарри, потирая окоченевшие  ноги  и  руки.  -  Нельзя
сказать, чтобы в этом дворце было слишком тепло.
     - Черт знает, какой холод! - ворчал Гаральд. - И  угораздило  же  нас
забраться сюда! Я положительно не могу шевельнуть ни одним пальцем.
     - Сейчас мы вас расшевелим! - заметил Стюарт,  раздувая  огонь,  чуть
тлевший в очаге.
     Через час, когда все путники сидели за завтраком и в лачуге сделалось
гораздо теплее, Гаральд перестал жаловаться.
     - Право, здесь очень недурно, - говорил он, прихлебывая душистый кофе
со сливками, которые нашлись у предусмотрительного Стюарта.
     - А кто недавно говорил совсем не то? - спросил со смехом последний.
     - Ах, мистер Стюарт, охота вам вспоминать о каждой глупости,  которую
я сделал! - возразил мальчик.
     - Так вы старайтесь не делать их, тогда мне не придется вспоминать  о
них.
     Мальчик покраснел и замолчал. Стюарт  с  удовольствием  видел,  какая
теперь разница между этим мальчиком и  тем  грубым  дикарем,  которого  он