готовлю для тебя ванну и благовония...
- А тем временем солдаты идут одни.
- Как? Неужели я должен командовать колонной, в которой находятся
военный министр и такой полководец, как Патрокл?..
Наследник престола ничего не ответил, а Тутмос, подойдя к нему, тихо
заговорил:
- На кого ты похож, сын фараона?! Без парика, волосы и платье в пыли,
кожа черная, вся потрескалась, как земля летом!.. Досточтимая царица-мать
прогнала бы меня, если бы знала, в каком ты виде.
- Я просто устал.
- Так садись в носилки. Там тебя ждут венки из свежих роз, жаркое из
дичи и кувшин кипрского вина. А кроме того, - прибавил он еще тише, - я
спрятал в обозе Сенуру...
- Она здесь?..
Блестящие глаза царевича затуманились.
- Пусть войска проходят, - продолжал Тутмос, - мы тут подождем ее.
Рамсес словно очнулся.
- Отстань, искуситель!.. Ведь через два часа сражение.
- Ну, какое это сражение!
- Во всяком случае, оно решит мою дальнейшую судьбу.
- Пустяки! - улыбнулся щеголь. - Я готов поклясться, что еще вчера
военный министр отправил царю рапорт с просьбой дать тебе корпус Менфи.
- Все равно сегодня я не могу думать ни о чем другом, кроме армии.
- Ты помешан на войне! А на войне человек месяцами не моется, чтобы в
один прекрасный день погибнуть. Брр!.. Ты хоть посмотрел бы на Сенуру.
Только взглянул бы на нее...
- Нет! - ответил Рамсес решительно. - Вот поэтому и не хочу видеть...
В тот момент, когда из-за греческих шеренг восемь человек вынесли
огромные носилки Тутмоса, приготовленные для наследника, со стороны
головного отряда прискакал всадник. Он спешился и побежал с такой
быстротой, что на груди у него зазвенели изображения богов и дощечки с их
именами. Это был запыхавшийся Эннана.
Все повернулись к нему, что, по-видимому, доставило ему удовольствие.
- Царевич, божественные уста! - воскликнул Эннана, склоняясь перед
Рамсесом. - Когда, согласно твоему высокому приказу, я ехал во главе
отряда, внимательно следя за всем, мне попались на дороге два дивных
скарабея (направляясь к пескам.
- Ну и что же? - перебил его наследник.
- Разумеется, - продолжал Эннана, глянув в сторону министра, - я и мои
люди, воздав священные почести золотым подобиям солнца, остановили
движение войска. Это столь важное знамение, что без особого приказа ни
один из нас не осмелился бы продолжать путь.
- Я вижу, ты действительно благочестивый египтянин, хотя черты лица у
тебя хеттские, - ответил досточтимый Херихор и, повернувшись к стоявшим
поблизости вельможам, прибавил: - Мы не пойдем дальше по тракту, дабы не
растоптать священных жуков. Пентуэр, можно ли этим ущельем, что направо,
обойти тракт?
- Можно, - ответил писец министра. - Ущелье тянется на целую милю и
выходит снова на тракт, почти против самого Пи-Баилоса.