герметично натягивается. Пусть просвечивает, да кто там за тысячу верст от
жилья твои бесштанные телеса увидит. Жар в "чумовой бане" обеспечивают
раскаленные камни, кои затаскиваются из костра. Пол устилается
свежескошенной травой, обязательно с душицей, а сверху слой пихтового
лапника. Представили? Дальше любая фантазия бледнеет перед кайфом. На камни
плеснешь взвар из листьев смородины, душицы... Взахлеб дышал бы, да уши
трубочкой сворачиваются, посему - падай на лапник и млей в аромате, а потом
ковш взварчика на камни и айда истязаться веником, пока круги в глазах не
замелькают. А как замелькали, прыгай в реку, откуда без кругов, но с криком
"едрит твою в копалку!" пулей вылетишь на берег. А в родничке компотик из
ягод малины и смородины томится... Кружки две хватанешь и опять в банный
чум!..
И в том же родничке стоят поллитровочки в ожидании момента, когда весь
пар разберут мужички и усядутся кружочком...
На следующее утро после такой баньки порог грозно зашумел поперек
маршрута. Да такой, что, если шарахнет о камни, костей не соберешь. "Я бы
его лучше заочно прошел", - сказал Мошкин, когда туристы-водники, стоя на
берегу, кумекали, как лучше миновать препятствие.
Однако проскочили ревущую преграду без человеческих жертв. После чего
речка успокоилась. Левый бережок более каменистый, правый - более кустистый.
Мошкин стоял между ними на плоту. И вдруг раздвинулись кусты, из них
высовываются две очень колоритные физиономии. Даже морды. Недалеко от этого
места находился лагерь, отнюдь не пионерский, физиономии-морды были оттуда.
Не сбежавшие - нет, из разряда расконвоированных. То есть зек, но с
некоторой свободой от колючей проволоки.
Свобода не очень отразилась на их угрюмых физиономиях.
- Мужики, - спросила одна морда, - у вас бухалов есть?
Не успели наши мужики ответить "нет" или "не пьем", Мошкин торопыжно
высунулся:
- Среди нас Бухалова нет!
И чтобы ни в коем случае не перепутали его с этим неизвестно где
пропавшим Бухаловым - может, подляну какую корешкам устроил? - громко ткнул
себя в грудь:
- Лично я - Мошкин.
Кока и остальная компания едва в реку не попадали.
- Ой, не могу! - корчился Кока в судорогах. - Ой, зачальтесь, я сойду!
Он, оказывается, не Бухалов, а Мошкин!
И до конца похода "Бухалов" намертво приклеился к Мошкину.
- Бухалов, доставай родственника в стеклянном пиджаке!
- Бухалову бухаря не наливать! Он и так Бухалов.
Особенно, конечно, Кока изгалялся.
- Смеется тот, кто хохочет последним, - отмахивался Мошкин.
И дождался праздника в своем переулке.
Окончив маршрут, путешественники приехали в шахтерский город Осинники,
где в ресторане, а потом до поздней ночи на квартире у брата Шухова ставили
яркую точку походу. И, конечно, в очередной раз угорали от истории с
Бухаловым.
- Да я для ржачки подыграл зекам! - в сотый раз пытался открутиться
Мошкин. Но ему не верили.
Наутро Кока и Витя Смолин пошли за билетами на самолет. Хотели послать