"содержания", которое оно фиксирует.
     Каждая дегрессивная система состоит из двух частей:
     "выше  организованной,  но  менее  устойчивой  по отношению к некоторым
разрушительным  воздействиям,  мы  ее  обозначим  как   "пластичную";   ниже
организованной,  но  более  устойчивой,  мы  ее  назовем "скелетной" (Там
же. С. 136).
     Мы видим, что дегрессия представляет собой как бы защитную оболочку для
более сложной и, следовательно, более "нежной" системы. Однако  одновременно
она не только защищает, но и ограничивает дальнейший возможный рост системы.
     Область  идеологии  А.А.Богданов относит к социальной дегрессии:
"символы вообще, а в частности главная их группа --


     системный компонент 27

     слова, понятия, выполняют скелетную роль для социально-психологического
содержания. Вся и всякая идеология складывается из таких элементов,  разного
рода символов: из слов-понятий образуются суждения, теории, догмы, равно как
правила,   законы  и  иные  нормы;  из  специальных  символов  искусства  --
художественные  комплексы.  Следовательно,  вообще  природа   идеологий   --
дегрессивная,  скелетная  со  всеми ее необходимыми чертами" (Там же.
С.138).
     Примеры ограничивающей функции дегрессии видны также и на слове: "слово
не только закрепляет живое содержание опыта, но и своим консерватизмом также
стесняет  его  развитие.  В  науке,  философии  привычная,   но   устаревшая
терминология  часто  служит большим препятствием к прогрессу, мешая овладеть
новым материалом, искажая самый смысл новых фактов, которых не может со всей
полнотой и точностью выразить. Термин "окостенение догмы", применяемый  и  к
религиозным,   и  к  научным,  и  к  юридическим,  политическим,  социальным
доктринам, недаром  заимствован  из  физиологии  скелета:  их  отставание  в
процессе   развития  от  живого  содержания  жизни,  их  задерживающая  роль
тектологически такова же, как роль всякого скелета" (Там же).
     Затем А.А.Богданов сводит эгрессию и дегрессию в одну плоскость,
рассматривая их как  частные  случаи  асимметрической  связи.  При  этом  он
приводит такие примеры, которые ясно показывают, что эта книга не могла быть
переиздана  в  СССР  ранее  1989  года: "Идеологический скелет остается даже
тогда, когда старый патриарх уже умер. Его заветам продолжают  повиноваться,
на  его волю ссылается его преемник. Он умер, но его руководящая власть, его
авторитет сохраняется, и притом как высший по сравнению с авторитетом
его  преемника.  А  когда  умрет  и  этот,  его  авторитет  в  свою  очередь
удерживается  также  как высший по сравнению с авторитетом третьего, который
его заменил, и т.д. В этой цепи авторитет умерших таким образом  возвышается
над  авторитетом  живых  и  тем  больше,  чем дальше уходит в прошлое. Самый
отдаленный предок, заветы которого  еще  передаются  в  живущих  поколениях,
вырастает  в гигантскую, сверхчеловечески авторитетную фигуру -- в божество"
(Там же. С. 147).
     Или,   оценивая   российскую   социал-демократию    1904-1906    годов,
A.A-Богданов  замечает: "Примеры противоречий и растраты сил на почве
негибкости, "ригидности" дегрессив-