- Сапог! - радостно сказал утюг.
- Я фапог,- ответил сапог и протянул утюгу его подзорную трубу, явно
собираясь опять нырнуть в ящик.
- Погоди. Что ты собираешься делать?
- Я фобираюфь фыграть в яффик,- горько пошутил сапог.
- В ящик ты всегда успеешь сыграть! - завопил утюг и вытащил своего раненого
товарища наружу.
- Я не могу вэ фпафтифь (не могу же спастись) один, тут много наф! - сказал
сапог.- А фаповник (сапожник) болеет.
- А какой день болеет сапожник? - спросил утюг.
- Федьмой,- отвечал сапог.
Тут утюг понял, что надо делать, быстро побежал в магазин, купил там
множество пирожных и принес сапожнику.
Сапожник съел все, запил лекарством из бутылочки и на радостях починил и
сапог, и весь народ из ящика. И толпа ботинок, тапочек и туфель с башмаками
высыпала на дорогу, распевая боевую песнь "Вернулся я на родину".
А во главе отряда ехал на открытой платформе, в босоножке, наш утюг, который
смотрел вперед в подзорную трубу.
Что же касается друга сапога, то он радостно шагал рядом.
Повернувшись назад и оглядев свою команду, утюг предложил отдохнуть.
Он повел всех своих друзей в ресторан "У старого стакана", где хозяин,
стакан с надтреснутым голосом, держал целый штат молоденьких
рюмок-подавальщиц, хрупких до прозрачности, с талией в рюмочку, и тут-то все
отдохнули на славу, веселье било через край, каблуки топали, подошвы били
чечетку, даже шнурки отвязались.
И только чугунная пепельница на столе одна сгибалась под тяжестью окурков.
Утюг сразу увидел в ней родную душу, участливо спросил, как она дошла до
жизни такой, и пепельница, почти не видная из-под окурков, сказала, что
пошла сюда работать, чтобы содержать семью, целый письменный прибор с малыми
детишками-перышками, с мамой - высохшей чернильницей, никому не нужной,
потому что папа, работающий стаканом для карандашей, ушел от них, полюбив
шариковую ручку "Паркер". А она, пепельница, старшая дочь в семье и должна
помогать матери.
Утюг также спросил, какого завода вся их семья, и оказалось, что пепельница
родилась буквально в том же цеху, что и утюг, и земляки обрадовались и
вспомнили огни чугуноплавильных печей и груды чушек, болванок и отливок,
бабушек и дедушек.
- Ну, рабочий класс,- сказал утюг,- мы тебя отсюда вытащим!
- Нет,- отвечала пепельница, полная окурков,- любая работа почетна в нашей
стране!
- Глупости-то не говори,- ответил утюг. И оказался прав: вся компания после
танцев выпила по рюмочке и выкурила по сигарете, и грязные окурки со смехом
легли поверх прежних чинариков и бычков, и маленькая пепельница совсем
исчезла под своим грузом, но не дрогнула - хотя это уже явно было выше ее
сил.
- Когда же ты отдохнешь? - спросил утюг.
- Мы отдохнем,- ответила пепельница, покрытая сажей и пеплом,- мы отдохнем.
- Когда? - повторил свой вопрос утюг.
- Когда вас, посетителей, не будет! - хрустально засмеялась девочка-рюмочка,
переходя из рук в руки.