Алеше хотелось сказать Ийе, что он ее искал и не нашел. И он сказал:
     - После последнего танца я потерял тебя... Ты извини...
     - Да  будет  тебе,  Алеша.  Меня  так  легко  потерять,  - сказала она,
вкладывая  в  эти  слова  двойной  смысл.  - Мне тебя потерять невозможно, -
снова  прибегла  она  к двойному звучанию фразы и объяснила ее для Руфины: -
Он всегда на виду. И его легко найти.
     - Кому  как...  -  задумчиво  ответила  Руфина,  понимавшая, о чем идет
речь.  - Во всяком случае, ты его нашла, и он должен тебя проводить. Трамваи
уже не ходят.
     - Ну конечно, - обрадовался Алеша, - я тебя обязательно провожу!
     - Это  будет  очень  любезно  с  твоей стороны. Сегодня я, как никогда,
нуждаюсь в том, чтобы ты проводил меня.
     - И! Что с тобой, И?.. Почему именно сегодня?
     - Алеша!  -  решила  Ийя рассеять подозрения. - Я никогда так поздно не
возвращалась домой. Почти километр лесом... Пусть я не из трусливых, но...
     - Да-да...  Я  понял,  я  понял... Сейчас мы проводим Руфину, а потом я
провожу тебя, И...
     И?..
     Так  никто  не называл Ийю. По крайней мере Руфина не предполагала, что
так  можно  кого-то  называть.  В  этом  имени - И - какая-то близость и, во
всяком случае, теплота.
     Они  пошли  втроем,  разговаривая  о  том  о сем, а в общем ни о чем. И
каждому  стало  ясно,  что  втроем  у  них  никогда  и никакого разговора не
получится.


XI

     Проводив  Руфину до ворот, еще раз поздравив ее с окончанием школы, Ийя
и Алексей пошли дальше по спящему городу.
     Сначала  они  шли  молча. Алексей чувствовал себя неловко. Ему хотелось
объяснить   Ийе,   что  сегодня,  совершенно  для  него  неожиданно,  Руфина
предстала  в  новом  свете,  и  этот  свет,  кажется, ослепил его, но сейчас
вернулось  нормальное  зрение,  и  он  готов  раскаяться  в своем мимолетном
ослеплении.
     - И!  -  начал  он.  - Я никогда ничего не скрывал от тебя. Я говорил с
тобой, как с самим собой. Ты будто была моим дневником...
     Ийя  была  готова  к  разговору.  Она  ясно  представляла  покаянное  и
самобичующее  объяснение  Алеши.  И  ей казалось, что она слушает повторение
сказанного им, когда они шли молча.
     - Алеша, не надо усложнять простого и обычного.
     - Да  нет.  И,  все  это  не так просто, как я думал. Мне нужно сказать
тебе  очень много, хотя я и знаю, что не сумею сказать всего, что хочется. У
меня никогда не хватало слов...
     - Тогда, Алеша, дай мне сказать за тебя. У меня хватит слов и сил...
     - Ийя!  -  перебил ее Алексей. - Ты берешься говорить и решать за меня.
Как  будто  тебе известно все и ты обладаешь какой-то волшебной способностью
читать чужие мысли.
     - Мне  кажется,  обладаю.  Ведь  я  же  выросла  в лесу, в доме старого
лесничего,  которого, как ты знаешь, прозвали Чертознаем. Значит, и внучка у