Светлана. Если  бы эти  проблемы  были  только  моими...  (Пауза)  Наши
квартиры в новом  доме перераспределили... Дума  решила отдать их  ветеранам
второй мировой войны...
     Игрунов. То есть, участникам Великой Отечественной?  Так это же славно,
это же  признание  нашего замечательного воинства...Честно говоря, я  такого
гуманного хода от Думы не ожидал...
     Светлана.  Да,  признание,  только не  тех,  кого  вы имеете  в виду, а
совершенно другой половины... Речь идет  о тех,  кто воевал не  против, а за
Адольфа Алоизовича...
     Борис  Наумович.  Словом,  хайль  Гитлер!  (выбрасывает вперед  руку  и
пытается  щелкнуть  каблуками, но  растоптанные сандалии  не  позволяют  это
сделать и он повторяет этот жест...) И да здравствует доблестный легион!..
     (Появляется с ведрами Боголь).
     Поставьте, Василий  Савельевич, ведра на землю и  держитесь  зубами  за
воздух...
     Игрунов.  Да  наш  писатель  большой  гуманист,  для него  это не  есть
историческая несправедливость...
     Людмила.  Я  не знаю,  как  об этом мы скажем  Софье Петровне, она  так
надеялась, что  скоро  получит свое  жилье...Это  для  нее будет  сильнейший
удар...
     Боголь. А что нам может помешать его получить? Может быть, какой-нибудь
очередной зи...зипун, черт бы его побрал...
     Борис Наумович. (Снова  выкидывает  вперед руку) Хайль Гитлер, господин
литератор! Дума надумала отдать  наши квартиры  тем, кто  проливал кровь под
знаменами, на которых символ древнеиндийских сектантов...
     Боголь. (Хватаясь за сердце). Я так и знал, что  все кончится  прилетом
астероида... Впрочем, легионеры тоже люди, они  тоже мокли и мерзли в окопах
и им тоже было страшно умирать...
     Игрунов. Да, но у них не было своего "Синего платочка" и "В шесть часов
вечера  после  войны"...  Они   были  заодно  с  теми,   кого  осудило   все
прогрессивное человечество...
     Боголь. Но  зато у  них  был свой Хорст  Вессель, замечательная,  между
прочим, мелодия...
     Борис Наумович. (Поводит носом) И  почему-то мне кажется, что в воздухе
летает вирус Холокоста номер два...
     Боголь. (Озабоченно) Софочка такого известия не переживет.
     Светлана.  Ничего,  я  пережила  (имеет  в  виду  иной  смысл )  и  она
переживет...
     Игрунов. Да, все люди, все человеки, но мораль не та...Что там Джон Мур
говорил  о  всеобщей этике?  Василий  Савельевич,  это,  кажется,  по  вашей
линии...
     Боголь.   Доброта   и   красота    --   вершина   вершин   человеческих
добродетелей...Но куда же нам к зиме деваться? Об этом Джон Мур, кажется, не
сказал ни слова...
     Борис Наумович. Пожалуй, такой поворот событий явно не совместим с моим
дальнейшим  пребыванием  на этих  (разводит  руки)  благословенных  янтарных
берегах...Подамся-ка я  в  землю  обетованную, тем  более, Юля  умоляет меня
поехать с ней...
     Игрунов. Что ни делается, все к лучшему, нас со Светланой давно зовут в
Подмосковье... Оформим документы и...катись все к такой-растакой бабушке...