Сергей на ее взгляд мог ответить только полуулыбкой и легким, ничего не значащим кивком головы. И задал наконец вопрос, который тревожил его:
     - Скажите, Валентина Петровна, ведь приговор можно опротестовать в течение, точно не помню, семи или десяти дней. В этом случае повторный процесс будет рассматриваться городским судом.
     - Я понимаю ваши опасения, - ответила Ширяева, еще раньше подумав о том, что этот вопрос Сергей должен был задать в то время, когда делал ей предложение. В крайнем случае, посоветоваться с юристом, который мог квалифицированно ответить на него. - Если посмотреть мои дела за последние пять лет, - продолжила она, - которые были опротестованы, областной суд - но не городской, как вы сказали, - всегда придерживался решения или приговора, вынесенного мною. Я не хвалюсь, но, пожалуй, я единственная судья в нашей области с такими показателями.
     - Но это вовсе не гарантия, - возразил Белоногов.
     - Сережа, - неожиданно мягко произнесла судья, - наша с вами сделка держится на честном слове - сегодня я убедилась в этом окончательно.
     Так вот, если кассационный суд примет иное решение, я верну вам деньги. - Она приложила руку к груди. - Честное слово. К тому же, - сымпровизировала хозяйка, не имевшая права говорить таких слов, - часть из этих денег пойдет именно в вышестоящую инстанцию. Повторяю, в случае подачи кассационной жалобы потерпевшего. Но это строго между нами, договорились?
     Сергей снова кивнул: Ширяева обнадежила его заявлением о круговой поруке судей в области.
     Пока он размышлял, Ширяева сняла с плиты чайник и приготовила две чашки растворимого кофе.
     - Вы пьете с сахаром?
     - Нет, спасибо.
     Лицо судьи выглядело утомленным, несмотря на толстый слой крем-пудры. От сильно накрашенных губ на чашке с кофе остались следы помады.
     Сергей Белоногов знал о несчастье, постигшем Ширяеву. Когда он выходил из квартиры судьи, то невольно бросил взгляд на плотно закрытую дверь спальни и ускорил шаг.
     А Валентина, оставшись одна, снова достала деньги и разложила их по всему столу. И много их, и в то же время мало. Где взять еще, если понадобится дополнительная сумма? Десять тысяч долларов ей передадут после суда над Алексеем Белоноговым - теперь она не сомневалась в этом. Она оправдает баскетболиста, так как нашла в деле одну маленькую, но надежную зацепку. Без этого она бы не пошла к Белоноговым, просто не чувствовала бы стопроцентной уверенности в благополучном для спортсмена исходе дела.
     Сергей услышал от Ширяевой не всю правду о решениях кассационного суда по ее делам: одно ее решение совсем недавно было отменено. Она читала определение, которое вынесла вышестоящая инстанция по протесту, поданному адвокатом. Там черным по белому было написано, что Ширяева вынесла постановление с нарушением ведения судебного заседания, давлением на защитника и несоблюдением судьей уголовно-процессуального закона. Все это повлекло за собой нарушение гарантированных законом прав восемнадцатилетнего парня на судебную защиту.
     Валентина собрала деньги и долго искала для них место. Наконец, в коридоре она засунула объемистый сверток между стеной и тумбочкой. Чтобы не было видно, сверху положила зонтик.
     Входную дверь в квартире пришлось менять; покрасить бы ее, но сейчас не до этого.
     Прислушавшись к шагам в подъезде, она тихо открыла дверь и проворно закрыла замки. Довольно легко сбежала по ступенькам, подумав, что похудела за последние дни килограммов на восемь. Если так дело пойдет и дальше, через месяц ее совсем будет не узнать.
     Как и вчера, на ней была легкая косынка, глаза скрывали солнцезащитные очки. Сегодня она купит очки в более современной оправе и стильный платок, позволит себе пачку хороших сигарет. Но есть будет только раз в сутки. Пусть даже на ночь.
     Сейчас у нее были связаны руки, после оправдательного приговора Белоногову она будет свободна от обязательств. Председатель районного суда ждет от нее определенного заявления и сегодня его получит.
     Хотя без ее согласия никто не смог бы заставить ее уйти в отставку. Она не совершила ничего такого, чтобы ее могли отстранить от работы или приостановить ее полномочия.
     Но сегодня после суда над Белоноговым она подаст в отставку, что для нее будет означать сохранение звания судьи, гарантии неприкосновенности и принадлежность к судейскому сообществу. Однако в один прекрасный день она совершит то, что навсегда закроет ей дорогу в это сообщество.
     Итак, она передаст письменное заявление председателю суда. Она напишет, что не способна выполнять свои обязанности в силу болезней, которых у нее было предостаточно.
     А пока она - судья.
     Валентина бодрым голосом поздоровалась с постовым у здания суда, кивнула водителю служебной "Волги" и прошла прохладным полутемным коридором в свой кабинет.

7

     Ширяева еще раз оглядела зал, остановив взгляд на секретаре судебного заседания, которая была закреплена за ней и работала уже четыре года.
     - Подсудимый, встаньте, - обратилась она к Алексею Белоногову после определенных процедур. - Суд разъясняет вам ваши права, предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом. Вы не хотите заявить отвод прокурору? Если суд признает ваш отвод обоснованным, он будет принят.
     - Нет, - ответил Белоногов, внимательно вглядываясь в лицо судьи: он узнал свою собеседницу из Дворца спорта. Так же, как и она его.
     - Хорошо. Начинаем заседание. - Валентина надела очки, поправила мантию и перевернула несколько страниц дела. - Слово предоставляется обвинению.
     Неожиданно со скамьи поднялся высокий парень с загипсованной рукой.
     - Ваша честь, я хочу сделать заявление. - У него был низкий красивый голос, правильной формы нос, тонкие губы, пострижен коротко, по последней моде.
     - Сначала представьтесь, - Ширяева с любопытством посмотрела на пострадавшего.
     - Осинцев Николай Андреевич.
     Не задумываясь, опережая обвинителя, судья спросила адвоката:
     - У защиты есть возражения?
     - Нет, ваша честь, - бойко отозвался полноватый адвокат, поправляя очки.
     - Я протестую, - с места встал прокурор.
     Ширяева ждала продолжения, но обвинитель долго подыскивал слова.
     - Я не могу принять ваш протест, не зная причины, - отрезала судья.
     - Нарушается ведение судебного заседания, - наконец пояснил прокурор, непрозрачно намекая на недавнее определение, вынесенное Ширяевой областным судом.
     - Протест отклонен, - в голосе Валентины прозвучала едва различимая насмешка. Однако обвинитель уловил ее.
     - Почему, ваша честь?
     - Мне ли объяснять вам, господин прокурор, что пострадавший представляет сторону обвинения.
     После этих слов она знаком подозвала прокурора и адвоката и коротко поговорила с обоими. Находящиеся в зале ничего не смогли расслышать; так же мало объяснили им красноречивые жесты прокурора.
     Наконец Валентина отпустила их и обратилась к Осинцеву:
     - Суд готов выслушать ваше заявление. - Она подождала, пока недовольный собой и своим подопечным прокурор сядет на место, и поторопила Осинцева:
     - Пожалуйста, начинайте.
     - Ваша честь, - начал парень, - драка на площадке произошла по моей вине. Я сам спровоцировал ее и первым хотел ударить Алексея.., то есть подсудимого. Он просто защищался. За дачу ложных показаний, не знаю, как правильно, я готов понести наказание.