Уже завтра "Пчелу" под надежной охраной переправят в Моздок, а дальше
-    эшелоном    для    доработки    и    окончательной    отладки    на
предприятие-изготовитель "ВымпелРос". Закончится и командировка Макеева.
Он пробыл в проклятых  горах  всего  двадцать  девять  дней,  тогда  как
остальные его сослуживцы-связисты - минимум три месяца.  И  останутся  в
этом негостеприимном краю, где погода с каждым днем портится.
   Спички на сыром ветру не хотели зажигаться. Макеев повернулся  спиной
к мощному воздушному  напору  и,  наклоняя  голову,  укрытую  капюшоном,
прикурил очередную сигарету. Капитана непреодолимо тянуло  посмотреть  в
глаза Заплетину, когда тот будет проходить мимо. Для чего - Андрей и сам
не знал, точнее, не мог понять  себя.  Вряд  ли  он  что-то  прочтет  во
взгляде старшего лейтенанта, тот даже не посмотрит в  сторону  связиста.
Может, Макеев ожидал внутреннего толчка, который  даст  ход  неспокойным
мыслям, и те приобретут законченность? А  мысли  эти  несмело  вертелись
вокруг жесткого слова: предательство.
   А  вот  и  тяжелые  шаги  разведывательного   расчета.   Они   станут
неслышными, когда разведчики шагнут за колючую проволоку и  их  поглотит
ночь. Так же неожиданно эти парни  и  появятся;  грязные  ботинки  снова
приобретут свойство стонать под тяжелым шагом и грузно прошлепают  вдоль
глинистой колеи.
   Виктор Заплетин шел впереди группы. Как всегда, он даст дорогу отряду
на выходе из  "зоны";  последний  боец  пропустит  командира  и  замкнет
колонну.
   Макеев кивнул старшему лейтенанту, хотя командир разведгруппы смотрел
только вперед. Но, поравнявшись с капитаном, Заплетин  повернул  голову,
медленно, нехотя окидывая связиста с головы  до  ног  тяжелым  взглядом.
Сумрак. Но все же можно разглядеть суровые черты лица Заплетина, широкий
шрам на подбородке, белесые, как у альбиноса, брови.
   Через три-четыре метра старший лейтенант обернулся и  снова  взглянул
на  Макеева.  Словно  почувствовал  спиной  тот  страх  и  непреодолимое
волнение,  которые  заставили   связиста   сузить   глаза   и   поспешно
отвернуться. Андрей уже жалел, что решился на опасный эксперимент. Зажав
в кулаке потухшую сигарету,  Макеев  быстро  поднялся  по  металлической
лестнице. Неслышно открылась дверь, пропуская капитана в тамбур, где уже
чувствовался  спертый  воздух  станции.  Не  к  месту  пришла  мысль   о
кондиционере.  "Нужно  сказать  Петровскому,  чего  не  хватает   внутри
"Пчелы": свежего воздуха".
   Макеев в полной темноте снял намокший плащ, стряхнул его, повесил  на
крючок и вошел внутрь.
   - Евгений Михайлович, - Андрей указал рукой на  электронные  часы,  -
кажется, вам пора заканчивать.
   Сам  капитан  частенько   оставался   на   станции   допоздна,   хотя
круглосуточное дежурство на "Пчеле" было необязательным.
   - Да, пора. -  Даже  не  взглянув  на  часы,  Петровский  закрыл  все
программы и выключил  свой  ноутбук.  Капитан  многое  бы  отдал,  чтобы
пообщаться один на один с переносным компьютером  конструктора,  но  тот
всегда забирал его с собой в палатку. Компьютер был нашего,  российского
производства. И его программное обеспечение  было  по-военному  строгое,
без излишеств. Макеев давно пригляделся  к  нему  и  без  особого  труда
разобрался даже на расстоянии.  Но  к  компьютеру  Петровский  относился