Нет, здесь он стрелять не будет, продолжал нагружать себя  Марковцев,
злясь на Родиона,  который  не  вызывал  в  нем  неприязни,  отвращения,
наоборот, он, несмотря ни на что, был симпатичен ему. К чему тащить тело
по длинному коридору, а  потом  по  ступенькам?  Он  сделает  свое  дело
наверху,  еще  раз  подумал  Марковцев.  Сделает   неторопливо,   будучи
уверенным в том, что противник его не вооружен.
   Здесь, на выходе?
   Сергей поднимался первым, гоняя  от  напряжения  желваки  и  в  любой
момент готовый проверить работоспособность пистолета.
   А ствол ему передали классный, австрийский  "глок-22"  с  пятнадцатью
патронами в магазине. Сейчас в обойме только четырнадцать, пятнадцатый в
стволе.
   Ганелин - профи, диверсант,  стрелять  может  с  двух  рук,  так  что
бесполезно уповать на тот факт, что фонарик он держит в правой  руке.  И
кобура под пиджаком налажена грамотно, легко можно выхватить  ствол  как
левой, так и правой рукой. В спокойной обстановке он, конечно же, пустит
в ход удобную правую.
   Здесь?
   Сергей остановился и повернулся к напарнику. Родион положил фонарик в
боковой карман пиджака, из другого достал сигареты.
   - Покурим?
   - Напоследок или как? - Не в силах одерживать внутреннего напряжения,
Марковцев смотрел на руки Родиона. В одной  зажигалка,  в  другой  пачка
сигарет.
   Сергей упредил Ганелина на мгновение. Тот действовал быстро, но  Марк
обнажил ствол раньше и произвел четыре быстрых выстрела. Стрелял  он  на
поражение, ибо все знал о хищении - от Шестакова, пожелавшего напоследок
раскрыть все карты, и от Ганелина, который в  вечерней  беседе  дополнил
откровения начальника отдела некоторыми деталями.
   С другой стороны, оба они были профессионалами, и Сергей  никогда  бы
не опустился до издевки в голосе над раненым или умирающим. И Ганелин от
души влепил бы ему не одну пулю, а несколько, чтобы не мучился.
   Командир подразделения  "Гранит"  Андрей  Овчинников  оказался  прав,
когда, стоя на этом самом месте, ответил на вопрос своего  подчиненного:
"Либо мы еще понадобимся и вернемся сюда, либо нырнем в последний  раз".
Его пророчества сбылись относительно одного члена отряда.
   Марковцев постоял у обрыва  и  с  тяжелым  сердцем  принял  очередное
решение. Он много убивал в своей жизни - в униформе спецназа и одетым  в
гражданское, но еще ни одна смерть не давила на него так  сильно.  Хотя,
живя по волчьим законам, должен бы и  привыкнуть.  Своя  жизнь,  как  ни
крути, дороже.
   Он завел мотор и вывел лодку из суводи. В  обратном  порядке  отмечал
рифы. "Видишь, пенится вода? Там риф..." Тот, кто  недавно  говорил  эти
слова, лежал на стланях лодки, накрытый брезентовым тентом.
 
9 
 
Поднявшись на дебаркадер, Марк открыл дверь в шкиперскую. В его кармане лежали документы Родиона Ганелина, фотографии пяти бойцов "Гранита" (видимо, для опознания, если бы версия с личной инициативой Юрия Санникова не нашла подтверждения) и трофейный пистолет. 
   - Где я могу найти хозяина клуба? - спросил Марковцев одетого в синюю
майку шкипера. Он  по  радио  слушал  метеосводку  и  заносил  данные  в