-- Что ты, что ты! -- переполошился Лысюра. -- Ни в коем случае. Вот
только надо что-то сделать, а не пойму что.
Он прищурился и огляделся вокруг.
-- Что сделать? -- не понял Макар.
-- Да вот, понимаешь, здесь что-то не так. По-j смотришь на участок --
и кажется, что тут не люди работали, а какие-то волшебники-невидимки. Чисто,
понимаешь, аккуратно... Мы, когда в прошлом году укутывали деревья, так
намусорили, что Егор Сергеевич два часа потом ругался.
Подумал и добавил:
-- Два с половиной часа. Синицын догадался:
-- Надо солому рассыпать кругом!
-- Правильно! -- заорал Генка, и они вдвоем принялись за "работу".
Распотрошили не одну кучу соломы и разбросали по всему участку. Старались,
пыхтели, с ног до головы обсыпали сами себя соломенной трухой.
Вдруг из-за низенького забора послышались голоса:
-- Эй, что вы там делаете? Зачем солому разбрасываете?
Друзья испуганно замерли. Но тут же облегченно вздохнули: над забором
торчали головы одноклассников.
-- Наши...
Лысюра стал размахивать пучком соломы:
-- Заходите, ребята! Сейчас вы ахнете!
И впрямь, едва ребята появились на участке, у них вырвались крики
удивления.
-- А ведь наши деревья уже укутаны!
-- Здесь и делать нечего!
-- А мы спешили...
Лысюра сиял, словно электрическая лампочка.
-- Видали? Это я с Синицыным, -- подбоченясь, он небрежно кивнул на
Макара. Тот только хлопал глазами. -- С рассвета вкалывали в поте лица. За
вас, понимаешь, старались. Скажите спасибо, высморкайтесь и спать идите.
-- А кто вас просил? -- вдруг ощетинился Живцов.
-- Как -- кто? -- осекся Лысюра и только тут заметил, что все смотрят
на него как-то недружелюбно. -- Да вы что, ребята? Ведь вчера сами же
просили Синицына, то есть обязывали... Вынесли решение.
-- Никто его не обязывал, -- вмешался Понома-ренко, по обыкновению
зажмуриваясь, когда он говорил что-то резкое. -- Ему просто вынесли
общественное суровое порицание. Ты что, забыл?
А Зойка вдруг взвизгнула:
-- Это ты заставил его работать всю ночь! -- сжав кулачки, она
подступила к старосте. -- Ребята, он же все время талдычил вчера, помните,
чтобы Макар всю ночь работал на участке. Ах ты, рабовладелец несчастный!
Лысюра попятился:
-- Какой я тебе рабовладелец? Я, если хочешь знать, и сам работал с ним
вместе...
Он зачем-то ткнул ей под нос пучок соломы.
-- Как же, заставишь тебя! -- ехидно бросила Поспелова. -- Руководил,
наверное, а не работал. Знаем!
Живцов рубанул воздух ладонью:
-- В общем, вы как хотите, а мне чужая работа не нужна. Положено мне
укутать четыре саженца, вот я и укутаю.