Иэ-эх, таежная, безбрежная река!
     Обормот с перепугу прятался под тахту,  а Макар  смеялся и  представлял
себя капитаном на мостике большого теплохода. Вот подносит он ко рту рупор и
громовым голосом отдает команды: "Свистать всех наверх! Полный вперед!"
     Сейчас,  с  наступлением  осени, такие бури налетали  все чаще --  Амур
словно сердился и бушевал перед  зимой, когда  его непокорные волны  надолго
успокоятся под толстой ледовой броней.
     ...  В   холодильнике  опять  щелкнуло  и   загудело.   Синицыну  вдруг
показалось, что  где-то там,  внутри,  сидит маленький-маленький  человечек,
одетый в теплую шубку, собачьи унты и  меховую шапку  с длинными ушами.  Вся
одежда точь-в-точь как у папы Макара, известного полярника. Сидит человечек,
а перед  ним  рубильник  наподобие того, что  в подвале.  Повыше  рубильника
термометр. Человечек смотрит  на него и, как только  столбик  опустится ниже
красной  черты,  выключает  рубильник.  А  потом, когда  столбик  перерастет
красную черточку, снова включает. И так без конца...
     А  что он ест? Конечно же, то, что лежит в холодильнике. Колбаски, сыра
поест, лимонаду попьет или молочка. Ему бы  чайку горячего -- стужа все-таки
там, внутри... Вон папа рассказывал: так намерзнешься  на Севере, что только
чай и спасает -- пьют его без конца.
     Из-под  холодильника   осторожно  высунулась  острая  белая   мордочка.
Тревожно зашевелились лучики блестящих усов. И вот показался маленький белый
мышонок.  Синицын  удивился: откуда  он  взялся? В школьном живом  уголке он
видел белых мышей, но никогда не слышал, чтобы они водились в квартирах.
     Но  тут  он удивился  еще больше: в последнем  луче  заходящего  солнца
глазки, усики и хвостик мышонка ярко сверкнули.
     Они были золотые!
     Как завороженный, смотрел Синицын на мышонка, а тот, не подозревая, что
в  кухне кто-то есть, подбежал к столу и  принялся обнюхивать его ножку. Тут
Обормот подобрался, напружинился и прыгнул. Пытаясь перехватить его, Синицын
полетел  с  подоконника.  Мышонок  белой  молнией  мелькнул  и  скрылся  под
холодильником. Обормот забегал вокруг, урча и нюхая пол.
     -- Что, не вышло? -- укоризненно сказал Макар и подул на руку. -- Еще и
царапается!  На  такого  маленького  кинулся!  Это   же  мышонок  с  золотым
хвостиком... Иди и лови лучше в подвале крыс.  Боишься, небось, что уши тебе
обгрызут.
     Кот сел,  захлестнул  вокруг  передних  лап  хвост и  уставился в  угол
желтыми злыми глазами. Он судорожно облизывался.
     -- И не стыдно тебе, разбойнику? -- возмутился Макар.
     Кот перекинул хвост с одной стороны на другую.
     -- Достукаешься, выгоню отсюда.
     Дверь  заскрипела.  На  шум  явился  Брехун  --  маленький  фокстерьер,
ласковый  с друзьями, но беспощадный  к врагам. Он презрительно смерил  кота
взглядом черных  глазок-вишенок из-под нависавших на морду белых шелковистых
прядей и, стуча когтями,  подошел  к Макару. Уткнувшись холодным носом ему в
руку, вильнул хвостом.
     Кот настороженно изогнул спину, готовясь свечой взвиться  на стол, если
Брехун неожиданно бросится на него. Но  тот вдруг забеспокоился и двинулся к
холодильнику. Сунул под него нос и стал шумно нюхать.
     -- И  ты туда  же!  -- упрекнул его  Макар.  -- Ну,  что  там  потерял?
Ополчились на маленького.