звезды погаснут одна за другой, солнце остынет, и земля, превратившись в
огненное ядро, вспыхнет в последнем гигантском взрыве.
   Сквозь парусину Парсел чувствовал, как дождь бьет его  по  голове,  и
ему казалось, что его череп не выдержит и вот - вот проломится...  Перед
глазами у него все время стояла  треснувшая,  расколотая,  рассыпающаяся
прахом земля... Не думать, не смотреть, не слушать -  надо  быть  только
машиной! Прищурив глаза, чтобы защитить их от нестерпимого  блеска  мол-
ний, он заставил себя посмотреть на кливер. Затем  вытащил  часы.  Через
минуту надо менять галс. Он смотрел на часы, потом на кливер, потом сно-
ва на часы.
   - Тетаити, кливер!
   Никакого ответа. Парсел приподнял край паруса и заглянул.
   Тетаити сидел закрыв глаза, будто слепой, с сероватым искаженным, как
под пыткой, лицом.
   - Кливер! - заорал Парсел ему в ухо.
   С минуту Тетаити оставался неподвижным, потом выбрался из-под паруси-
новой палатки и, как заведенный, вытянув руки, пополз среди потоков  во-
ды, чтобы перенести кливер на другой борт. Он вернулся, согнувшись  чуть
не вдвое и шлепая по воде, залившей кокпит. Волосы у него искрились.  Он
снова сел на место. При каждом ударе грома он подскакивал вверх.
   Парселу становилось все труднее дышать. Небо словно выливалось на не-
го бочками, ему казалось, будто он сидит под водопадом. В минуту затишья
он заметил, что не сводит глаз с надвигающейся волны. Он застыл от  ужа-
са, глядя на ее мерзкий зеленый цвет. И отвел глаза.  Сноп  молний  упал
справа с невообразимым треском, и он почувствовал такую  боль  в  ногах,
что испугался, не оторвало ли их.
   Тетаити начал вопить, и Парсел решил было, что молния ударила в него.
Ухватившись обеими руками за банку, низко согнувшись и упираясь  лбом  в
руку Парсела, Тетаити вопил не замолкая. Парсел едва слышал  его  голос,
но чувствовал дыхание на своей руке. "Он сходит с ума!" - подумал Парсел
в ужасе и с минуту боролся с желанием тоже завопить. Он зажал  руль  под
коленом и, отстранив руки Тетаити, принялся легонько бить его по  щекам.
Дождь лил на них с такой силой, что лицо Тетаити казалось неясным, как в
тумане. Парсел стал бить сильнее. Тетаити не сопротивлялся,  голова  его
болталась из стороны в сторону, глаза были закрыты.
   "Он ничем не занят, - вдруг подумал Парсел. - Нервы его сдали потому,
что ему нечего делать!" Он схватил голову Тетаити двумя  руками,  прижал
губы к его уху и проревел:
   - Держи руль!
   Никакого ответа. Ни малейшего признака жизни. Лицо Тетаити  было  не-
подвижно, бессмысленно. Все кончено. Грохот сломил  его.  Он  больше  не
сопротивляется смерти.
   - Держи руль! - заорал Парсел с дикой энергией.
   Он тряс двумя руками болтающуюся голову Тетаити, он умолял его, терся
щекой о его щеку, он чуть не плакал. Наконец вылез из парусиновой палат-
ки, взял руку Тетаити и положил на руль.
   Парсел не заметил, как налетела большая волна, опрокинула его и  нак-
рыла с головой. "Я упал в море", - подумал он, подтянулся за привязанный
к поясу тросик, стукнулся лбом о какой-то твердый предмет и  ощупал  его
руками. Это была банка кокпита. Он стал на  колени,  стараясь  перевести