из орбит, страх сдавил горло: он вдруг понял, что Хант прикончит Босуэл-
ла. Пистолеты задрожали в его руках... Как только Босуэлл погибнет, нас-
танет и его черед. Он проиграл. Проиграл и на сей раз.
   Ханту удалось охватить своими огромными лапищами шею Босуэлла. Он ду-
шил его, не обращая внимания на то, что Босуэлл царапает ему лицо,  бьет
коленом в живот. Панический ужас охватил Симона... Полуослепнув от пота,
стекавшего со лба на глаза, он, как автомат, ворвался в  круг  матросов,
которые обступили дерущихся, и,  почти  не  целясь,  трясущимися  руками
выстрелил в Ханта. В то же мгновение он почувствовал, что  его  схватили
сзади, обезоружили, скрутили руки за спиной. Молния пронзила ему  грудь,
красноватая пелена заволокла взор, и ему почудилось, что он падает  нич-
ком куда-то в пустоту.
   Когда Хант поднялся, на его рубашке виднелось кровавое пятнышко в том
месте, где плечо слегка оцарапала пуля Симона, а Босуэлл лежал  вытянув-
шись на палубе, с лиловой физиономией и перекошенным ртом. Симон свалил-
ся рядом с ним, и головы их соприкасались. Глаза Симона были широко отк-
рыты, и две глубокие складки, залегшие  по  обеим  сторонам  тонкогубого
рта, придавали желтому, застывшему лицу выражение горечи.
   Парсел словно очнулся от сна, растолкал матросов и остановился, глядя
на трупы полными ужаса глазами, не в силах вымолвить ни  слова.  Маклеод
нагнулся. Он вытащил из тела Симона свой нож, аккуратно обтер о  рубашку
мертвеца, потом лезвие, сухо щелкнув, вошло в рукоятку, а ножны  исчезли
в кармане Маклеода. Тут глаза его встретились со взглядом Парсела.  Мак-
леод пожал плечами, потупился и смущенно произнес  тоном  напроказившего
ребенка:
   - Он сам напросился, лейтенант.
   Парсел ничего не ответил. Его поразил вид Маклеода, и он грустно  по-
думал: "Они дети. Они жестоки, как дети". Он повернулся и двинулся  было
прочь, но вдруг с удивлением увидел, что справа  от  него  стоит  Мэсон,
бледный, понурый. Масон поднял глаза. Матросы стояли прямо перед ним,  и
Мэсон обвел их тусклым, безнадежным взглядом.
   - Мятежники! - проговорил он, и из горла его вырвалось короткое рыда-
ние. - Мятежники! Вот вы кто!
   - И вы тоже! - злобно крикнул Смэдж. Лицо Масона дрогнуло, будто  ему
закатили пощечину, глаза судорожно мигнули, губы затряслись.
   - И я тоже, - выдохнул он.
 
   ГЛАВА ВТОРАЯ
 
   На следующий день в тринадцать часов матрос Уайт  проскользнул  своим
бесшумным кошачьим шагом в каюту лейтенанта Парсела, занятого  проверкой
курса судна, сдернул с головы бескозырку,  вытянулся  и  сказал,  вернее
пропел своим певучим голосом:
   - Лейтенат, капитан поручил мне сообщить вам, что завтрак подан.
   Парсел удивленно поднял брови и посмотрел на Уайта.
   - Капитан? - переспросил он, чуть заметно улыбнувшись.
   - Да, лейтенант, - ответил Уайт, и его черные, как агат, зрачки блес-
нули в узких прорезях век.
   Уайт был плодом любви английского матроса и  китаянки.  Его  подобрал
англиканский миссионер и под пьяную руку, шутки ради, нарек  желтолицого