их  жизни  на  острове  природа совсем  преобразилась.  Листья  на  деревьях
погустели,   трава  поднялась.   Казалось,   и  птиц  стало  больше,  громче
раздавались их  голоса.  Вот  пинькает  лиловогрудая сойка,  вот  заливается
черный дрозд, свистит желтая иволга, барабанит по стволу дятел. Зашевелились
разные  козявки,   а  в  тени  слышится  неприятный  звон  комаров.  Кое-где
перепрыгивают с ветки на ветку белки.
     - Эх, если б еще орехов найти! - сказал Мирон.
     - Держи  карман...  -  улыбнулся Виктор.  -  Не  на  каждом шагу  такое
случается,  брат ты мой. Даже если б нашли еще дупло, вовсе не значит, что в
нем обязательно будут орехи: могла и белка съесть их за зиму.
     Тут  на  дереве мелькнуло какое-то  новое животное,  немного похожее на
белку, только тоньше и длиннее ее. Цвет шкуры был рыжий с белыми пятнами.
     Мирон мельком глянул и спросил:
     - А это не белка?
     - Тсс! - шепнул Виктор и придержал товарища рукой. - Это горностай!
     - Неужели он такой жалкий?
     - Зимою он белый, а сейчас меняет зимний наряд на летний. Самое главное
отличие его - конец хвоста, который всегда бывает черным.
     Горностай тем временем исчез.
     Мирон пренебрежительно пожал плечами:
     - А  я  думал  -  горностай невесть что.  Раньше никто,  кроме  царей и
князей, не смел носить горностаевые мантии.
     - Пожалуй,  если бы  цари присвоили себе исключительное право на лапти,
то и лапти считались бы самой роскошной и модной вещью, - усмехнулся Виктор.
     Потом они наткнулись на ежа.  Почуяв опасность,  зверек сразу свернулся
клубком. Ребята подошли и начали обсуждать, что с ним делать.
     - Если б  мы  могли сейчас же отправиться домой,  в  город,  взяли бы с
собой,  а так зачем он нам?  Есть-то его,  пожалуй,  нельзя,  - с сожалением
сказал Виктор.
     - А надо бы и его как либо использовать,  -  задумался Мирон.  - Могут,
например, пригодиться иглы.
     - A  знаешь,  что?  -  спохватился Виктор.  -  Если  взять его  шкуру и
обернуть ею конец дубины,  получится такая булава, что с нею хоть на медведя
иди!
     - Вот видишь!
     - Но ведь жалко убивать его! - вздохнул Виктор.
     Однако пришлось убить.  К  клюкве и змеиной коже прибавился еж.  С этой
добычей друзья и вернулись домой.
     Было  еще  рано.   Времени  для  разных  хозяйственных  дел  оставалось
достаточно. Пообедали рыбой, орехами и клюквой.
     Змеиную кожу повесили сушиться, а из шкуры ежа начали делать булаву. Ну
и помучились,  пока сняли шкуру своим "ножом"! Все четыре руки были изранены
до крови. Зато булава вышла на славу! Только Мирон высказал сомнение:
     - Против человека,  пожалуй,  лучше и  не  надо.  А  что ты сделаешь со
зверем? Для него эти иглы - пустяк.
     - Все же лучше, чем голая дубина, - любовался Виктор.
     Теперь,  когда  непосредственная угроза  голода миновала,  они  сильнее
ощутили отсутствие одной мелочи - посудины или какого-либо черепка для воды.
Все время приходилось пить из пригоршней. А когда озеро отступило, стало еще
хуже:  до  чистой  воды  невозможно  было  добраться  по  вязкому  болоту  и