Кейн спросил меня, не хочу ли я выступить перед жителями  миссии.  Я  с
радостью согласился.
     И вот я стоял на церковной кафедре в Мапуне, глядя на обращенные ко мне
лица.  Здесь  были  люди  с   кожей   цвета   слоновой   кости,   темно-   и
светло-коричневых оттенков. У одних были  тонкие  черты  лица,  у  других  -
примитивные, грубые. У одних темную кожу освещали голубые  глаза;  у  других
были светлые волосы.
     Это были отверженные дети моей страны.  Обычно  белые  считают  метисов
низшими  существами.  Один  из  наших  политических  деятелей  выступил   со
следующим заявлением: "Как правило, метисы наследуют от обоих  родителей  их
пороки, а не добродетели". Говорят, что метисам  не  повезло  вдвойне  -  их
родители, якобы наиболее опустившиеся представители обеих рас.
     Эти широко распространенные взгляды основаны на расовых предрассудках и
незнании фактов. Метисы лишь в редких  случаях  происходят  от  опустившихся
белых и распущенных женщин-аборигенок. Зачастую они  дети  белых,  уважаемых
своими согражданами, и темнокожих, уважаемых своими соплеменниками. Если  бы
в нашем обществе расовые предрассудки не влияли на отношения  между  людьми,
из метисов выходили бы такие же люди, не хуже и не лучше, чем их белые отцы.
     Но поскольку метисы чаще встречаются с  презрением  или  снисхождением,
чем с уважением и пониманием, они начинают стыдиться своей, туземной крови и
всячески стараются выдать себя за белых.
     Сестра милосердия, которая, когда началась война с Японией, должна была
эвакуировать детей-метисов из миссии на острове Крокер в Сидней,  рассказала
мне, как болезненно реагировали дети, когда цвет их кожи вызывал любопытство
окружающих.
     Однажды, когда группа белых стала глазеть на детей, одна из  девочек  с
кожей цвета меда спросила:
     - Сестра, вы знаете, что говорят эти люди?
     - Нет, они стоят слишком далеко от нас, - ответила та.
     - Нетрудно догадаться.
     - Что же они говорят?
     - Они говорят: посмотрите-ка на этих черных детишек!
     В поезде к сестре подошла одна из девочек и  сказала  со  слезами,  что
"белая леди" в вагоне назвала Дженни черной.
     Другая девочка, перехватив любопытные взгляды группы белых,  сказала  с
горечью: "Нечего глядеть на нас. Вы думаете, что вы - белые, а ведь на самом
деле кожа у вас розовая".
     Я не помню всего, что я говорил метисам Мапуна.  Помню  только,  что  в
какой-то связи сказал, что дети - гордость родителей. Тут я обратил внимание
на маленькую девочку, внимательно слушавшую меня. У нее была оливковая кожа,
льняные волосы, и голубые глаза.  На  ее  лице  была  написана  удивительная
чистота. Рядом с, ней сидела другая девочка  с  раскосыми,  как  у  японцев,
глазами и прямыми черными волосами. Ее кожа была очень темной,  но  отливала
желтизной.
     В другом  углу  я  заметил  темнокожего  мальчика  с  тонкими  нервными
ноздрями и изящно очерченным ртом. Позади него сидела темнокожая  женщина  с
младенцем, у которого кожа  напоминала  по  цвету  смолу  камедного  дерева.
Вокруг были другие лица, и все они,  казалось,  предъявляли  мне  молчаливое
обвинение.
     Назначение таких миссий, как в Мапуне, - готовить  метисов  к  жизни  в