вот дупло какое-то... Он заглянул в  дупло и нашел там очень странный пред-
мет, напоминающий шляпу с полями. Он вытащил предмет  при помощи изогнутого
сучка,  и  --  вот так так! -- это действительно была шляпа, и притом шляпа
графа!
      -- Ух!  -- воскликнул Педриньо нахмурясь. -- Я  говорил, что тут дело
нечисто... Граф был в дупле, это ясно. Но для чего? Странно... Впрочем, ни-
чего странного: он и  стонал, а не бревно вовсе. То-то мне  показалось, что
голос был  похож на графа. Но зачем он это сделал? Какой ему смысл был меня
обманывать? А-а, я знаю! Это Эмилия его подговорила... Она боялась, что я у
нее лошадь отберу, вот  и сговорилась с этим ученым. Тоже мне  ученый! Бол-
ван! А я-то хорош: расставили мне, чертенята, западню, а я и попался...
      Педриньо был скорее  растерян, чем обижен. Подумать только: он, самый
храбрый мальчик во всей округе, да  он я книг читал больше, чем его товари-
щи, -- и вдруг какая-то тряпичная кукла и какой-то кукурузный граф его вок-
руг пальца обвели! Каково?
      -- Я это  так не оставлю! -- сказал он громко. -- Я их выведу на чис-
тую воду!


      ГЛАВА 6. ЧУДЕСА

      Покуда там, у дороги,  Педриньо  обдумывал план мести коварной кукле,
Носишка решила пойти  прогуляться  по саду: она часто  гуляла  так в мягкие
летние вечера, и всегда со своей маленькой подругой.  Сегодня, однако, Эми-
лия что-то закапризничала.
      -- Сегодня я не могу, -- сказала она: -- я даю уроки лошадке, бедняж-
ка даже алфавита не знает, совсем неграмотна, ужас!
      Носишка не любила гулять одна и стала искать себе компанию. Но никого
поблизости не было. Единственный, кто попался ей на глаза, когда  она грус-
тно обвела взглядом комнату,  был  злосчастный брат Буратино, которого Пед-
риньо в сердцах забросил на шкаф.
      -- Бедненький! -- вздохнула Носишка. -- Потому что он такой  уродец и
не живой  совсем, так никто с ним  не играет.  Возьму его погулять.  Может,
речной воздух будет ему полезен для здоровья.
      И, сбросив нелепого человечка метлой со шкафа, Носишка подхватила его
за скрюченную ручонку и отправилась с  ним в сад, к берегу ручья, где росло
ее любимое старое дерево инга, с корнями, вылезающими из земли. Она села на
"свой корень" (был еще "корень Педриньо" и "корень  графа"), прислонила го-
лову к стволу и  зажмурила глаза, потому что когда зажмуришь глаза,  то все
вокруг кажется  таким волшебно-прекрасным! Из  всех мест в округе это место
нравилось ей больше всего. Здесь она любила сидеть, думать о будущем, стро-
ить планы...
      Солнце тихонько падало за горизонт ("горизонтом" назывался холмик, за
которым по вечерам любило прятаться солнце), и последние его лучики спусти-
лись на  берег поиграть перед сном  в "зажгисьпогасни" со  струйками ручья.
Время от времени рыбка ламбари, выпрыгнув из воды,  серебряной спинкой раз-
резала тихий воздух.
      И вдруг Носишке  показалось, что кто-то зевнул, сладко так: "А-аа..."
Она взглянула... Это Представь Себе медленно потягивался, раскинув короткие
ручки, как существо, просыпающееся от глубокого сна.