который будет хозяйничать на нашей земле. Старые времена кончились. Теперь
начнется новая жизнь -- и такая пойдет заваруха..."
В этом месте рассказа граф высунул голову из банки и громко сказал:
-- Не верьте! Открытие Америки происходило совсем не так! Я прочел
всю историю Колумба в книге, которая стоит на полке у донны Бенты. Я утвер-
ждаю, что кот Феликс все выдумывает.
-- Ничего он не выдумывает! -- вскипела Эмилия. -- Так все и было.
Книга там не была и не может знать больше, чем дедушка сеньора Феликса, ко-
торый сам там был и собственными глазами все видел.
-- Но эта история просто чушь! -- возмутился ученый граф. -- Чепуха
какая-то!..
-- Сами вы чепуха! -- заорала Эмилия. И, повернувшись к Носишке,
предложила: -- Почему бы нам не заткнуть графа, а?
Носишка нашла, что это неплохая идея: она сбегала в кухню, принесла
большую пробку и заткнула банку, в которой сидел граф.
Когда трения кончились, кот Феликс продолжал:
-- Потом были еще происшествия, а потом еще происшествия, а потом еще
новые происшествия, пока мой дедушка не женился и не родился мой папа, а
потом мой папа женился, и родился я.
-- А где вы родились? -- спросил Педриньо.
-- Я родился в Соединенных Штатах, в городе Нью-Йорке. Я родился на
сорок третьем этаже самого высокого небоскреба.
-- Не-бо-скреб... -- мечтательно повторила Эмилия. -- Красивое назва-
ние. На месте донны Бенты я переименовала бы нашу безрогую корову в Небос-
кребушку...
-- Не перебивай ты каждую минуту, Эмилия! -- рассердилась Носишка. --
Кот ведь не может так рассказывать... -- И, повернувшись к коту, поинтере-
совалась: -- А эти дома правда скребут небо или это только такое выражение?
-- Скребут, а как же, -- подтвердил кот, -- иногда до дыр. Небо над
Нью-Йорком все в дырках.
-- Я бы на их месте подвесила небо немножко повыше, -- сказала Эми-
лия. Носишка заткнула ей рот рукой.
-- Родился я в небоскребе, -- продолжал кот, -- и воспитывался как
уличный мальчишка. Среди американских котят я славился как самый большой
хулиган, и уж мышкам-воришкам я спуску не давал! А когда я вырос, то я и на
крыс обрушился, да: и уж так мышковал, так мышковал, что почти все мышиное
население в другой город переехало. И вот в один прекрасный день пришло мне
на ум отправиться путешествовать. Пошел я на пристань и увидел там множес-
тво кораблей -- одни поновее, другие постарее. Я выбрал самый старый ко-
рабль, рассчитав, что на нем, верно, будет больше мышей. Ну вот, значит,
сел я на корабль, конечно, без билета, и сразу спустился в трюм. Как только
я вошел, все мышиное общество рассыпалось в разные стороны и попряталось по
углам. Мне удалось схватить только четырех. На следующий день я, правда,
поймал уже целый десяток. На третий день я поймал двадцать мышей. На чет-
вертый...
-- ...вы поймали сорок! -- сказала Эмилия.
-- Нет, только тридцать девять, -- поправил кот. -- И так продолжа-
лось пятнадцать дней. На шестнадцатый день я был уже толст, как свинья, и
оставил пискунов в покое. Вот тут-то и произошло несчастье.
-- Какое несчастье?