- Плыть! - ответил Маттис.
     - Ну, тогда ладно, - согласилась Ронья.
     - И еще остерегайся рухнуть в Адский провал, - предупредил ее Маттис.
     Он  имел в  виду  пропасть, которая проходила в  самой  середине  замка
Маттиса, разделяя его на две части.
     - А что мне делать, если я рухну в Адский провал? - спросила Ронья.
     -  Тогда  тебе  ничего больше  делать  не  придется, - ответил  Маттис,
заревев так, словно вся боль мира переполнила внезапно его грудь.
     - Ну, ладно,  - согласилась Ронья,  когда Маттис наревелся  вдосталь. -
Раз так, я  не рухну  в  Адский  провал.  Нет  ли еще чего-нибудь, чего надо
опасаться?
     - Ясное дело, есть, сколько хочешь, - сказал Маттис. - Но постепенно ты
сама во всем разберешься. А теперь иди!
     -к1 Ронья пошла- Очень скоро она поняла, какой она была глупой. Как она
только  могла  думать,  что  огромный  каменный зал и  есть весь  мир!  Даже
громадный замок Маттиса и тот не весь мир! Даже высоченная гора Маттиса - не
весь  мир.  Мир бььл  гораздо больше,  чем  они. Он был так  велик,  что дух
захватывало. Разумеется, она слыхала не раз, как Маттис и Лувис беседопали о
том, что было за стенами замка Маттиса, Но
     202

     только  теперь,  увидев, как  эта  речка с ее  бурливыми порогами шумно
мчится  глубоко-глубоко  внизу  у подножия  горы Маттиса, она  поняла, какие
бывают речки. Не раз говорили они и о лесе. Но только теперь, увидев,  какой
темный и удивительный  этот лес, со всеми его шелестящими листвой деревьями,
она поняла, что  такое  леса.  И тихонько засмеялась, радуясь  тому, что  на
свете есть  реки и леса. Она едва  могла в это поверить. Подумать только, на
свете есть такие большие деревья,, и большие речки и  озера, и все они живут
своей собственной жизнью. Ну как этому не радоваться и не смеяться!
     Она  прошла  по  тропинке  прямо  в  чащу  дремучего  леса и подошла  к
небольшому озерцу,  Дальше  ходить  Маттис ей не велел. Озеро чернело  среди
темных елей, и только лилии,  плывущие по  воде,  сияли  белизной, Ронья  не
знала,  что это  лилии, но она долго смотрела на них и  радовалась,  что они
есть на свете.
     Целый день  оставалась она у  озера  и  делала  там много  такого, чего
никогда прежде и не приходило ей в голову. Она бросала в воду еловые шишки и
хохотала, когда они кувыркались на волнах, стоило ей только поболтать ногами
в воде. Никогда в жизни не было ей так весело. Ее ноги, казалось, радовались
свободе,  когда им довелось  поплескаться в  воде,  и еще больше радовались,
когда им довелось карабкаться по деревьям. Озеро окружали огромные, поросшие
мхом валуны,  на  которые можно  было взбираться, и ели и  сосны,  за  сучья
которых можно было цепляться. Ронья взбиралась и цеплялась до тех самых пор,
пока солнце  не начало садиться за вершинами гор, поросшими лесом. Тогда она
съела хлеб  и  выпила  молоко, которые  захватила с собой в кожаном мешочке.
Потом улеглась на мшистую кочку, чтобы немного отдохнуть, а над  ее головой,
в вышине,  шумели деревья. Она лежала, глядя на деревья, и тихонько смеялась
от радости, что они есть на свете. Потом она заснула.
     Когда она проснулась, был  уже  темный  вечер,  и она  увидела, как над
верхушками  елей  горят  звезды.  Тогда  она поняла, что  мир еще громаднее,
нежели думала она. Но  ее опечалило, что, хотя на свете есть звезды, достать