- Хо-хо!  Маленький красивый человечек! Иди-ка сюда! Сейчас мы разорвем
тебя когтями, сейчас прольется кровушка, хо-хо!
     Тогда она нырнула  в лесное озерцо и поплыла под водой на другой берег.
Там  она взобралась  на густую  ель и спряталась  меж  вет-пей, слушая,  как
виттры ип<ут ее и яростно вопят:
     - Где этот маленький человечек, где эта девчонка, где она? Иди сюда! Мы
разорвем тебя коггями! Сейчас прольется кровушка! Хо-хо!
     Ронья продолжала сидеть  в  своем убежище  до тел нор, пока не увидела,
как  виттры  исчезают над верхушками деревьев. Однако оставаться в лесу  она
все-таки больше  не  хотела. Но  до ночи и до Волчьей  песни,  которую  пела
Лувис, было еще много времени, и потому  ей пришло в голову, что теперь ей и
нужно сделать  то, что она давно уже  задумала. Ей  нужно подняться на крышу
замка и поучиться осторожности, чтобы не рухнуть в Адский провал.
     Много раз слышала она о  том, как замок Маттиса раскололся  в  ту ночь,
когда она родилась. Маттису никогда не надоедало рассказывать об этом:
     -  Гром и молния! Какой  грохот! Ты бы только слышала! Ну да, вообще-то
ты  слышала, хотя  только-только родилась!  Какая  ты пыла  тогда крошечная,
бедняжка! Бах!  Бах! И вместо  одного  замка  у нас оказалось  целых  два, с
провалом посредине.  И никогда не забывай того, что я тебе сказал: берегись,
не то рухнешь в Адский пропал!
     И вот  теперь она как раз  и решила поберечься.  Это было самое лучшее,
что она могла сделать, пока виттры бесновались в лесу.
     Много раз бывала  она на крыше,  но  никогда  не подходила  к  страшной
пропасти,  которая  разверзлась  у нее под  ногами, не  огороженная  никакой
защитной стеной. Она подползла на  животе к самому краю провала. Ух, до чего
было страшно! Намного страшнее, чем она думала!
     Взяв один из камней, валявшихся  на  краю, она бросила  его в  бездну и
задрожала от ужаса,  услыхав глубоко-глубоко внизу шум падения. Такой глухой
и такой отдаленный!  Да, этой бездны в самом деле надо было остерегаться! Но
пропасть, разделявшая  обе  половины замка, вовсе не была такой  уж  страшно
широкой. Если  сильно  оттолкнуться и прыгнуть, ее, поди, можно перескочить!
Хотя вряд ли  найдутся такие чокнутые! А может, все-таки стоит осторожненько
попробован^ Поучиться остерегаться такой опасности? Она снова
     208

     заглянула  вниз в пропасть. Ух, какая жуткая глубина! Потом она глянула
наверх, чтобы понять, как лучше всего перепрыгнуть через провал. И тут вдруг
увидела то, что чуть  не заставило ее от  удивления  плюхнуться в  пропасть.
Чуть поодаль, на другом краю провала кто-то сидел,  похоже, что ее ровесник!
Он болтал ногами над Адским провалом!
     Ронья, конечно,  знала, что она -  не единственный ребенок  в мире. Она
была единственным ребенком только в замке Маттиса, да и в лесу Маттиса тоже.
Но Лувис  говорила, что в  других краях полным-полно детенышей  двух  разных
видов: таких, которые станут Маттисами, когда вырастут, и  таких, из которых
получатся   Лудис.  Сама  же  Ронья  станет   совсем   как  Лувис.  Но   она
почувствовала,  что  тот,  болтавший  ногами  над  Адским  провалом,  -  тот
непременно станет Маттисом.
     Он еще не замечал ее. Ронья не отрывала от него глаз. И потом  тихонько
засмеялась от радости, что он есть на свете.
     Xi. тут он увидел ее. Л уви