Станислав Лем.
    Насморк

   -----------------------------------------------------------------------
   Stanislaw Lem. Katar (1976). Пер. с польск. - С.Ларин, В.Чепайтис.
   "Собрание сочинений", т.10. М., "Текст", 1995.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 11 April 2001
   -----------------------------------------------------------------------


                                     Посвящается доктору Анджею Мадейскому



НЕАПОЛЬ - РИМ

   Мне казалось, что этот  последний  день  никогда  не  кончится.  Не  из
чувства страха; я не боялся. Да и чего бояться? Я был один  в  разноязыкой
толпе. Никто не обращал на  меня  внимания.  Опекуны  не  показывались  на
глаза; в сущности, я даже не знал их в лицо. Я не  верил,  что,  ложась  в
постель в пижаме Адамса, бреясь его бритвой и прогуливаясь его  маршрутами
вдоль залива, навлекаю на себя проклятие, и все же  чувствовал  облегчение
от того, что завтра сброшу чужую личину. В дороге  тоже  нечего  опасаться
засады. Ведь на  автостраде  ни  один  волос  не  упал  с  его  головы.  А
единственную ночь в Риме мне предстояло провести под усиленной  опекой.  Я
говорил себе, что это - всего лишь  желание  поскорее  свернуть  операцию,
которая не дала результата. Я говорил себе немало других  разумных  вещей,
но все равно то и дело выбивался из расписания.
   После купания надо было вернуться в "Везувий" ровно в  три,  но  уже  в
двадцать минут третьего я оказался поблизости от гостиницы, словно  что-то
гнало меня туда. В номере со мной ничего не могло случиться, и я  принялся
бродить по улице. Эту улицу я уже знал наизусть. На углу - парикмахерская,
дальше - табачная лавка, бюро  путешествий,  за  которым,  в  бреши  между
домами, помещалась гостиничная автостоянка. Дальше, за гостиницей, - лавка
галантерейщика, у которого Адамс  починил  оторванную  ручку  чемодана,  и
небольшой кинотеатр, где безостановочно крутили фильмы. Я едва не  сунулся
сюда в первый же вечер, приняв розовые шары на рекламе за планеты.  Только
перед кассой понял, что ошибся: это была  гигантская  задница.  Сейчас,  в
недвижном зное, я дошел до угла, где стояла тележка с жареным миндалем,  и
повернул назад. Досыта  налюбовавшись  трубками  на  витрине,  я  вошел  в
табачную лавку и купил пачку  "Куул",  хотя  обычно  не  курю  ментоловые.
Перекрывая уличный шум, из громкоговорителей кинотеатра долетали  хрипение
и стоны, как с бойни. Продавец  миндаля  повез  тележку  под  козырек  над
подъездом гостиницы, в тень. Может, когда-то  "Везувий"  и  был  роскошным
отелем, но сейчас все вокруг свидетельствовало о безусловном упадке.
   Холл был почти пуст. В  лифте  веяло  прохладой,  но  в  номере  стояла
духота. Я обвел комнату испытующим взглядом. Укладывать чемоданы  в  такую
жару - значит, обливаться потом, и тогда датчики  не  будут  держаться.  Я
перебрался со всеми вещами в ванную - в этой  старой  гостинице  она  была
величиной с комнату. В ванной тоже оказалось душно, но здесь был мраморный