излишней  щепетильности  и брезгливости,  то  он мог  бы показать  мне нечто
необычное - что-то такое, что по своей силе превосходило все то, что я видел
у него в доме,
     - Знаете, - говорил он, - есть такие вещи, которые вряд ли подойдут для
Ньюбэри-стрит; они просто покажутся здесь  неуместными и едва ли смогут быть
по достоинству оценены. Я всегда старался постичь потаенные обертоны души, а
этого вы никогда не  сыщете  на вульгарных искусственных улицах, проложенных
по  искусственной  земле  искусственных городов. Моя студия  -  это  уже  не
Бостон; это вообще ни с чем несравнимо, поскольку вы даже не успеете собрать
все нахлынувшие  на вас  там  воспоминания и видения загадочных  духов. Если
здесь, в  городе, все еще сохранились какие-то привидения, то это всего лишь
ручные, можно сказать, почти домашние  призраки соляных болот  и мелководных
бухт;  я  же  хочу  настоящих,  человеческих  привидений  -  таких,  которые
достаточно  высокоорганизованы, чтобы  уметь  заглянуть в преисподнюю и быть
способными постичь смысл увиденного там.
     Настоящий  художник  должен   жить   в  Норт-Энде.  Если   в   человеке
действительно присутствует эстетическое начало,  он смирится  с нищетой ради
познания исконных традиций широких масс.  Боже мой! Неужели вы не понимаете,
что  места,  подобные  тому, о  котором  я говорю,  на самом деле  вовсе  не
рукотворны,  а  развивались  сами  по себе? Поколение  за  поколением  жили,
чувствовали и умирали в тех местах, причем происходило все это в те времена,
когда люди еще не боялись жить, чувствовать и умирать.
     Разве вы не знаете, что в 1632 году на  холме Коппа была мельница и что
половина из  всех ныне существующих там улиц была проложена еще в 1650 году?
Я могу  показать  вам дома,  которым  по двести пятьдесят лет, а то и более;
дома, которые  были  свидетелями таких  времен, за  которые все  современные
постройки давным-давно развалились бы в пыль. Что нынешние поколения знают о
стоящей за всем этим жизнью  и наполнявших ее силах? Вы  считаете  салемское
колдовство  иллюзией,  обманом,  а   я  готов  биться  о  заклад,  что   моя
пра-пра-пра-прабабка могла бы порассказать  вам такое... Они вздернули ее на
Холме  висельников, тогда как  Коттон  Матер  стоял  неподалеку  и лицемерно
глазел на это зрелище. Мазер, черт бы его побрал, страшно боялся, что кто-то
может выбраться из  проклятой клетки  сплошной монотонии окружающей жизни, -
как  бы я хотел, чтобы кто-нибудь  наслал на него  порчу или ночью высосал у
него всю кровь!
     Я могу показать вам дом, в  котором он жил, и  могу  указать  другой, в
который он боялся даже заходить, - и это несмотря на всю  свою самоуверенную
болтовню.  А  ведь он и сам знал такие вещи, которые не осмелился включить в
свою  глупую "Магналию"  или в ребячьи "Чудеса невидимого мира". Послушайте,
вам известно,  что когда-то весь Норт-Энд представлял из себя сеть подземных
туннелей, посредством которых некоторые люди обеспечивали себе доступ в дома
друг друга, могли проникать на кладбища и выходить  в море?  И пусть наверху
устраивали судилища и  организовывали  гонения  -  все  равно ежедневно  там
происходили  вещи, которые  они  не  были  в  состоянии понять,  а  по ночам
раздавался смех, источник которого они не могли установить!
     Дорогой  мой, если  вы  возьмете  десяток  любых  домов,  которые  были
построены  до 1700  года и  впоследствии  никуда не  перевозились, то  готов
поклясться, что  в подвалах  восьми из них я  отыщу что-нибудь пикантное, во
всяком случае, такое, что  заслуживало бы самого пристального внимания. Ведь
едва ли проходит месяц, чтобы вы не прочитали в газетах про  то, как рабочие