течение нескольких секунд он попросту  лежал  и  всматривался  в  загадочный
пейзаж внизу, припоминая в подробностях  картину,  которую  он  наблюдал  на
экране в Лондоне, - коротенький фильм, снятый с борта АВАКСа...
   Но даже воспоминания  будили  чувство  отвращения.  Они  были  достаточно
мерзки, чтобы по  сию  пору  время  от  времени  появляться  в  виде  ночных
кошмаров! Но неужели Нечто.., это.., чем бы оно ни было, действительно могло
появиться отсюда? Какая-то чудовищная мутация? Некий клан гигантских  жутких
воинствующих  существ,  родившийся  как  результат  безумного  генетического
эксперимента? Какое-то биологическое оружие, превосходящее все  человеческие
представления? Это он и должен был выяснить. А вернее, получить убедительные
доказательства того, что Нечто возникло или было изготовлено  именно  здесь.
Нечто - злобное, пульсирующее, дергающееся...
   Вдруг тихо скрипнул снег под чьей-то ногой.
   Симонов мгновенно вскочил на ноги, одновременно развернувшись.  И  увидел
чью-то голову и глаза человека, глядевшего на  него  из-за  небольшой  груды
камней. Он отпрыгнул далеко влево  и,  приземляясь,  уже  вытягивал  руку  с
оружием в поисках цели.  Человек  в  белой  куртке,  прятавшийся  за  грудой
камней, к этому моменту только начал поднимать  руку,  чтобы  прицелиться  в
Симонова. Симонов, за долю секунды до того как упасть в снег,  успел  дважды
выстрелить.  Первый  выстрел  поразил  мужчину   в   плечо,   заставив   его
вздернуться, второй попал прямо в грудь, отбросив назад и свалив  в  грязный
снег.
   Тупое двойное чихание пистолета с глушителем прозвучало совсем  негромко,
но не успел Симонов вздохнуть, как где-то совсем рядом раздался злобный  рев
и снег взметнулся фонтаном вверх. Слева от Симонова, менее чем  в  полуметре
от него,  происходило  что-то  непонятное.  "Ублюдок!"  -  прокричал  кто-то
по-русски, и мощная рука схватила Симонова за волосы. В воздухе описал  Дугу
ледоруб, кончик  которого  пригвоздил  к  промерзшей  земле  запястье  руки,
державшей пистолет.
   Этот русский давно сидел в засаде, устроившись в снежной норе. Теперь  он
бросился вперед, стараясь придавить  Симонова  всем  своим  огромным  весом.
Агент увидел смуглое лицо, белую полоску зубов, проглядывающую сквозь густую
бороду. Он изо всех сил нанес удар локтем  в  это  лицо.  Хрустнули  зубы  и
кости, русский зарычал от боли, однако не отпустил волосы  Симонова.  Потом,
выплюнув кровавую слюну, огромный детина вновь занес для удара свой ледоруб.
   Симонов попытался схватить оружие - бесполезно - рука его  не  слушалась,
вяло болтаясь, как вареная рыбина. Русский навис над ним, капая на  Симонова
своей кровью, переменил захват, сжав  Симонову  глотку,  и  многозначительно
помахал ледорубом.
   - Карл, - раздался голос из-за соседнего валуна, - он нам нужен живым!
   - Насколько живым? -  выдавил  из  себя,  отплевываясь  кровью,  Карл.  В
следующий момент он отбросил в сторону ледоруб  и  ударил  Симонова  по  лбу
твердым, как железо, кулаком. Тот в мгновение ока потерял сознание.
   Из тьмы появилась фигура третьего русского, который подошел к Симонову  и
встал возле него на колени. Пощупав у него пульс, он спросил:
   - С тобой все в порядке, Карл? Будь добр, посмотри, что  там  с  Борисом.
Мне кажется, этот парень всадил в него пару пуль.
   - Кажется? Ну, я находился поближе и могу сказать, что так оно и есть!  -
прорычал Карл.  Осторожно  ощупывая  кончиками  пальцев  разбитое  лицо,  он
направился туда, где лежал, разбросав руки, Борис.