змейкой языка, затем высунула его еще немного и легонько  щелкнула  себя  по
щеке. Она была очаровательна. Хьюланн не понимал, как это он  чуть  было  не
прошел мимо.
   - Нельзя же ожидать, что будешь находить что-нибудь стоящее каждый  день,
- возразил он.
   - Тем более, что у этих людей была просто какая-то мания  к  повторениям.
Это я знаю точно.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Изо дня в день в прессе появляются одни и те же сообщения. Новые  тоже,
конечно, встречаются. Но если уж они опубликовали  что-нибудь,  то  начинают
обсасывать это со всех сторон. Вот! Посмотри! Семь  дней  подряд  на  первых
страницах этой  газеты  сообщалось  о  крушении  их  станции-спутника  возле
Сатурна и об отступлении сил обороны.
   - Но ведь тогда это было самым важным!
   - Не до такой же степени... Через два-три дня они уже сами себя цитируют.
   - Поработай над этим. Может, найдешь что-нибудь интересное.
   Фиала вернулась к своим бумагам и совершенно забыла о его присутствии.
   Хьюланн задержал на ней взгляд, не в силах уйти. За последние двести  лет
он встречал много женщин, но только ей одной захотелось рассказать  о  своих
чувствах. Как было бы восхитительно уединиться с ней в  его  доме,  там,  на
родной  планете!  Слиться  воедино  на  шестнадцать  дней  и  жить,  питаясь
собственным жиром и церемониальными водами, которые в таких случаях берут  с
собой.
   Он уже видел ее в экстазе.
   А потом она вышла бы, изможденная и  бестелесная,  как  женщина,  которую
любят  и  желают,  с  которой  сочетались  браком  на  установленный  период
спаривания.
   Она была бы роскошна в ореоле своей женственности.
   Но Фиалу мало занимало содержимое его сумки размножения. И  правда,  ведь
он столько раз задавался вопросом: а были ли у нее хоть какие-нибудь  порывы
к сексу? Вполне возможно, что она  не  принадлежала  ни  к  мужчинам,  ни  к
женщинам, а к какому-то третьему полу: археологам.
   Продолжая свой путь среди раскопок,  он  вышел  за  пределы  расчистки  и
оказался на узкой улице, где чудом уцелели несколько полуразрушенных зданий.
Хьюланн прошел еще около ста ярдов. Теперь он был на месте. Этот участок  он
облюбовал для себя. Кто-то, возможно, мог бы и осудить его.  Однако  Хьюланн
считал, что располагает исключительным правом работать там, где ему хочется.
   Он прошел сквозь дверной проем огромного  здания  из  мрамора  и  бетона.
Когда-то здесь стояла стеклянная дверь, но ее разбили  при  последних  боях.
Внутри он пробрался по заваленному хламом  полу  к  ведущей  вниз  лестнице.
Хьюланна охватило приятное волнение при мысли о том,  что  он  спускается  в
катакомбы загадочных существ, владевших в свое время этой планетой. Внизу он
включил освещение, которое установил еще три дня назад.
   Яркая вспышка света залила все вокруг. Хьюланн собирался  расчистить  еще
несколько подземелий. Подвалы  и  полуподвалы  соединялись,  образуя  единую
систему, которая служила хранилищем для  того,  что  люди  считали  особенно
ценным. В планы Хьюланна входило раскрыть и увидеть все это первым, до  того
как ему придется оторвать от работы остальных из его команды для тщательного
изучения хранилища.
   Он подошел к месту, куда свет уже не проникал,  снял  с  плеча  камеру  и