крючок. Червяк  извивался,  не  хотел надеваться.  Кое-как я нанизал своего
червя и первым взмахнул  удочкой.  Аленка  вскрикнула:  крючок  с  червяком
запутался в ее волосах.
     - Забери эту гадость! - крикнула она.  Пришлось через всю лодку шагать
к ней  и вытаскивать из волос червя с крючком.  Крючок вытащил,  а полчервя
так и осталось в Аленкиных волосах.
     - Ты все-таки старайся в воду попадать, - сказала Аленка. - Боюсь, что
в моей голове ты не поймаешь ни  одной  рыбки...  А  раз  уж  пришел  сюда,
надень, пожалуйста, мне червяка.
     Я надел ей червя и уселся на свое место.  Взмахнула удочкой Аленка - я
зажмурился. И  не  напрасно.  Возле  уха  тоненько свистнуло,  затем больно
царапнуло по щеке.  Когда я открыл глаза,  Аленка как ни в  чем  не  бывало
сидела на корме и глядела на поплавок.
     - Не клюет? - спросил я.
     - Раздымывает...
     - Она будет долго думать,  - сказал я,  доставая из-за уха  Аленкиного
червяка. - Кстати, запомни: в моем ухе рыба тоже не водится.
     С горем пополам мы забросили удочки.  У меня поплавок был  красный,  а
Аленкин -  зеленый.  Они  неподалеку дружно покачивались на легкой ряби.  У
меня уже ногу защипало - отсидел,  а  поплавки  все  так  же  покачивались.
Солнце припекало.  Я  стащил  безрукавку,  Аленка сняла платье и осталась в
купальнике. Раз рыба не берет, будем загорать.
     - Сережа,  а что,  если мы чертеж спрячем?  Говорил, будем птдыхать на
всю катушку, а сам из-за стола не вылезает.
     - Хорошо, что по ночам не работает, - скачал я.
     - Электричества нет, вот и не работает.
     - Я звал на озеро. Не поехал.
     Мы с Аленкой очень хотели,  чтобы отец как следует  отдохнул.  У  него
повышенное кровяное давление, и врачи говорили, что ему нужен полный отдых.
Мы с Аленкой знаем,  что он  сюда  из-за  нас  поехал.  Хотел  сделать  нам
приятное. Вместе мы редко отдыхали. А тут на все лето!
     - Сережа, - спросила Аленка, - где мой поплавок?
     Аленкиного поплавка не было. На воде плавал лишь мой, красный.
     - Тащи! - шепотом сказал я.
     Аленка дернула удочкой,  но из воды никто не показался,  зато ореховое
удилище согнулось в дугу.
     - Кто-то дергает!
     Я вскочил и бросился к ней на помощь. Но Аленка не отдала удочку.
     - Я сама, - сказала она.
     Из поды показался сначала поплавок,  потом большая и удивленная  рыбья
голова. Я  никогда  не  думал,  что такая большая рыбина может пойматься на
маленький крючок.  Рыбина,  зевая вытянутым трубочкой  ртом,  спокойно  шла
Аленке в руки.
     - Поймала!  - ликовала  Аленка.  -  Я  говорила,  что  поймаю  большую
рыбину...
     Насчет "поймала" она поспешила.  Рыбина подошла к лодке,  с  интересом
посмотрела на нас черным с золотистой каймой глазом, затем лениво отвернула
в сторону и ушла в глубину,  помахав нам  синеватыми  плавниками.  Леска  в
Аленкиных руках  натянулась и тоненько тренькнула,  как балалаечная струна.
Вместо рыбы у нее остался поплавок с собравшейся пружиной леской.